— Marie, ma mere! Какие славные ребята эти англичане! — Фалле оперся на руку, черты его лица смягчились. -Только что вы так свирепо пытались разбить друг другу головы и вот уже обнимаетесь. Я спою вам колыбельную…

Француз был очень, очень пьян, но все-таки он запел нежную, печальную песенку о каком-то замке, который гордо вздымался над рекой Луарой.

— Принеси дров, Гарри! Всю ночь будем петь, танцевать и рассказывать разные истории.

— С удовольствием, если хочешь. — Морган поперхнулся и глупо ухмыльнулся. — А как же костер? Такое большое пламя могут увидеть.

Дунбар с растрепанной рыжей бородой, вымокшей в воде и роме, беспечно махнул рукой.

— К черту осторожность, тащи дрова, Гарри, мальчик. Господь Всемогущий! Да здесь нет никого, кроме братьев.

И никто из участников пирушки не помнил, когда, напившись и наевшись, они завалились спать на влажном песке.

Последним усилием воли Гарри Морган заставил себя направиться к потайной пещерке, где он собирался устроиться на ночлег в соответствии с раз и навсегда принятым решением.

Он был слишком пьян, чтобы заметить, что Джекмен приподнялся и наблюдает за ним. Может, этот валлиец, такой скрытный, нашел и спрятал что-то ценное? Озадаченный уроженец Новой Англии взял подвернувшийся под руку топорик и последовал за ним или, по крайней мере, попытался последовать. Идти ему было трудно, потому что земля качалась у него под ногами, словно палуба рыболовного ялика, попавшего в свежий бриз в Массачусетской бухте.

— Гарри! Подожди. Стой! — пробормотал было Джекмен, но Гарри непостижимым образом исчез из виду. Коротко ругнувшись, Джекмен продрался сквозь кусты, и тут земля разверзлась у него под ногами, и он провалился в глубокое беспамятство.

«IN NOMINE DEO…» — «ВО ИМЯ ГОСПОДА…»

Собаки подняли жуткий лай и, словно извиняясь за свою оплошность, с рычанием бросились на ближайших врагов. Их бросок дал охотникам несколько драгоценных секунд для того, чтобы вытащить мечи, ножи и кинжалы.

— Спина к спине! — проревел Дунбар, его седая грива развевалась на ветру, словно знамя. — Сюда, к Дунбару! А ну-ка суньтесь, убийцы!

Морган, скорчившийся в своем убежище, обдумывал, не попытаться ли ему внезапно атаковать фланг неприятеля — это неожиданное нападение могло отвлечь атакующих, — но, стряхнув с себя сон и оглядевшись вокруг, он понял, что это было бы бесполезно. Враг превосходил охотников численностью в пять или шесть раз, и все новые солдаты неприятеля бежали из-за деревьев.

— Santiago! Muerto a los piratas!  — завизжали атакующие и, зарядив аркебузы, пошли в атаку.

Сзади в кустах раздался шорох и треск веток. Морган резко развернулся с кинжалом в руках, чтобы прорваться в джунгли, и приготовился к прыжку. Но тут он узнал Джекмена, который неуверенно брел вперед, промокший и облепленный обломками веток и мокрыми листьями. Глаза у бывшего второго помощника были красны, и он. еще не вполне протрезвился.

— Что за… — начал он, но резкий жест Моргана заставил его захлопнуть рот. Вместе они некоторое время постояли в нерешительности.

— Santiago! Mate! Mate! Abajo los hereticos!  — Ругательства, крики и выстрелы смешались в жутком убийственном вопле, в котором резкое звяканье стали смешивалось со смертоносными звуками огнестрельного оружия. Они услышали, как одна из собак завизжала от боли, а потом раздался громкий крик Дунбара:

— Подходите, проклятые паписты! Вот вам! — Раздался жуткий вопль и проклятья.

— Это арбалет, — выдохнул Морган, когда раздалось приглушенное «дзинь», за которым последовал вой другой собаки.