Яцер бен-Барух смотрел на своих близких, и на душе у него было хорошо, как бывало всегда после возвращения домой из долгого путешествия.

А Царь Хирам I после отъезда посланника короля иврим всё время думал о том, что… Нет, он ни о чём не думал, а старался выполнить наилучшим образом повеление. Чьё? Неужели того самого дома бога иврим, который ещё даже не начали строить?

Царь Хирам I впервые в жизни не понимал своих поступков, но не хотел советоваться с оракулом.

Глава 5

Прошло пять лет после того, как в Гив’оне явился Шломо во сне Господь. После праздника Песах король, взяв с собой Нааму и детей, отправился на гору Мориа посмотреть, как идёт строительство Храма.

Наступил сухой сезон, и можно было не опасаться, что сырость испортит драгоценные цорские доски. По всей плоской вершине горы Мориа были вбиты высокие шесты, а на них натянуто полотно, что позволяло работающим оставаться в тени. На строителях из Цора и на иврим из Ерушалаима были надеты кожаные фартуки, к поясу прикреплены ремешками мастерки и молотки. Кучками лежали пилы, топорики и медные гвозди. Вокруг ходили стражники с палками и отгоняли любопытных. Часть вершины горы Мориа, называемую «гумно Арваны», уже окружили невысокой каменной оградой. Шломо и Наама перелезли через неё сами и перенесли детей. К ним тут же подбежал толстый, голубоглазый человек с пышной бородой, расчёсанной на две стороны. Низко поклонившись, он сказал:

– Король иврим, меня зовут Габис. Мой дядя, великий царь Хирам I, велел мне отправиться в Ерушалаим и быть главным над цорянами. Я могу показать, какие изменения произошли здесь с тех пор, как ты приходил сюда последний раз.

Со всех сторон слышались команды на арамейском языке, сновали рабы с носилками, на которых лежал инструмент, кричали разносчики воды. Ослы, поднимая пыль, подвозили к стройке отшлифованные камни. Животных поили и кормили ерушалаимские мальчики. Они же крепили на спинах ослов груз, привязывали их к камням и обтирали бока травой.

Король Шломо велел Габису оставаться с детьми, а сам с Наамой пошёл осматривать размеченный на земле двор и уже готовый каркас будущего Храма. Но прежде, чем идти, он подозвал приставленного к строителям писца и спросил:

– Что у тебя там записано про пристройку?

– Сейчас, – сказал писец. – Вот: «Снаружи к стенам Храма пристроят боковые комнаты. Их нижний ряд будет иметь ширину пять локтей, средний – шесть, а верхний – семь», – свернул папирус и пояснил: – Так образуются уступы, и брёвна будут лежать на них, а не внутри стен.

– Хорошо, – сказал король Шломо. – Записывай и дальше.

Снизу доносились крики погонщиков и скрип колёс – это на быках поднимали на гору Мориа доски для Храма.

А начинался Деревянный путь в горной области Леванон в Цоре. Там, в лесу, названном «Сад богов», жрецы Цора позволяли рубить кедры, сосны и кипарисы для стен и перекрытий своих капищ, для священных лодок Египта и Вавилона и вот теперь ещё и для Храма в Ерушалаиме. Сад богов стоял высоко на горе. Бронзовыми пилами рабочие за неделю перепиливали один кедр, и он не падал – так часто росли там деревья.

Король Шломо наложил повинность на все племена иврим каждый месяц посылать на работы в Леванон по десять тысяч человек. Кедровые и кипарисовые стволы спускали с гор на верёвках и волокли к морю. Отсюда их переправляли на другой берег Цорского пролива, где стволы принимали иврим из племени Ашера, связывали в крепкие плоты, чередуя разные породы деревьев, дожидались нужного течения, спускали на воду и сплавляли вдоль побережья на юг, к Яффо.