Равка представала перед ним в разных образах: знатной дамы, которая постоянно требует к себе внимания, капризного ребенка, не желающего приучаться к самостоятельности, а чаще всего – утопающего: чем больше усилий Николай прилагал для его спасения, тем упорнее тот тянул его на дно. И все-таки он надеялся, что при помощи солдат и светлых голов Золотого Болота эту страну еще можно вытащить на берег.

– Ваше величество! – воскликнул Крыгин, сбегая вниз по ступеням, чтобы встретить правителя. Рыжие волосы князя были уложены в гладкую прическу, наряд состоял из лилового кафтана и золотых парчовых штанов, совершенно неуместных в это время суток. Рядом с Толей, одетым в простую куртку унылого серовато-оливкового цвета и возвышавшимся в седле своего крупного коня, Крыгин походил на актера скверного спектакля. – Если бы вы предупредили меня о приезде, я бы постарался приготовить для вас лучшие развлечения!

– Да ладно тебе, Крыгин. – Проигнорировав поклон князя, положенный по этикету, Николай обнял его и похлопал по плечу. – Я же знаю, ты любишь импровизировать.

– Тогда для начала лучше всего спуститься в винный погреб. Покорнейше прошу, входите.

– Мы с Толей предпочли бы проехаться по окрестностям. В твоих полях еще водится дичь?

– Разумеется, ваше величество. Должно же быть занятие, которое согреет нас этой зимой, ну, а на крайний случай я припас три сотни бутылок керчийского бренди.

Ради всех святых! Николаю порой казалось, что роль беспутного гуляки Крыгин отыгрывает с излишним энтузиазмом.

– Только не вздумай споить весь кабинет министров, – предупредил король. – Парочка трезвых советников под рукой мне не помешает.

– Само собой, само собой, – закивал Крыгин, глядя на дорогу с явной надеждой на лице.

Болван несчастный.

– Зоя направилась прямиком в столицу.

Крыгин смущенно кашлянул.

– Собственно, это неважно. Я просто хотел распорядиться насчет ее любимой наливки. Надеюсь, коммандер Назяленская в добром здравии?

– Хороша как картинка и брызжет недовольством.

– Красавица… – мечтательно вздохнул Крыгин. – Что ж, не стану докучать расспросами. Не будет ли так любезен мой король передать ей от меня поклон?

– Святые мученики, – пробурчал Толя, – да она тобой позавтракает.

– Не худшая смерть, а? – ухмыльнулся князь.

– Крыгин, дружище, – вздохнул Николай, – ты славный парень. Отчего не найдешь себе милую девицу, которая любила бы охоту и сквозь пальцы смотрела бы на твои пороки?

Крыгин шаркнул ножкой, словно школяр.

– У меня есть стойкое чувство, что за суровым обликом коммандера Назяленской скрывается нежная душа.

Толя фыркнул.

– Она раздавит твое сердце в кулаке и высосет из него всю кровь.

На лице князя отразился ужас, однако Николай счел, что Толя, пожалуй, не преувеличил. Ланцов уже привык наблюдать за странным феноменом Зоиной красоты, заставлявшим мужчин придумывать самые различные объяснения манере поведения Назяленской. Говорили, что она жестока, ибо в прошлом ее сердце было разбито; холодна, так как еще не встретила того, кто сумеет ее согреть. Чем угодно пытались оправдать острые грани Зоиной натуры и смягчить ее колючий характер – а что толку? Общество Зои – как крепкий напиток: бодрит и приводит в тонус, но, если не умеешь держать градус, лучше воздержаться.