— Теперь я скажу, что требую гарантий.

— Каких? Какие гарантии я могу тебе дать, здесь и сейчас?

— Каких… Думаешь, я пришла, чтобы обо всем тебе рассказать, не будучи уверена, что мы придем к согласию?

— Издеваешься? — спокойно спросила Алида.

— Я что, похожа на тех, кто издевается над серьезными делами? Мне нужны твои корабли. И золото Ганедорра. Ты будешь со мной до тех пор, пока все не закончится. Мы просто не расстанемся, Алида.

— Даже об этом и не думай. Ради Шерни, откуда только берутся такие глупые бабы? Ну почему все мои противники как дети? Это несправедливо. Пошла прочь, девчонка!

Лерена выставила перед собой меч, пытаясь разглядеть в темноте очертания собеседницы, и коснулась острием ее шеи.

— Повтори еще раз. Мне не хочется сидеть здесь всю ночь.

— Рискни, — громко сказала Алида. — Она не шутит, — добавила она, обращаясь неизвестно к кому.

В темноте щелкнула тетива. Сила удара стрелы бросила Лерену на землю. Она вскрикнула, схватившись за пробитое плечо.

— Я здесь! — взвыла Алида, перекатываясь по траве. Среди безлунной ночи выросла огромная фигура, лязгнул меч. Лерена приподнялась, левая рука ее беспомощно висела, правая же лихорадочно искала выроненное оружие… Проклятая сила Гееркото нарастала в ней медленно, слишком медленно. Ладонь сжала рукоять меча, девушка вскочила, но в то же мгновение в воздухе раздался свист, на нее обрушилось нечто подобное самой смерти; темные вершины деревьев быстро пронеслись над ней по широкой дуге и исчезли; какое-то черное пятно прыгнуло ей навстречу, все ближе и ближе, в лоб ударило холодом; и ее охватила боль, какой она никогда еще не знала.

— Забери это… с меня! — истерически взвизгнула Алида.

Великан отбросил меч, подхватил безголовое дергающееся тело под мышки и оттащил в сторону. Алида поднялась и, вся дрожа, прижалась к слуге.

— Все… все, госпожа, — проговорил он сдавленным, не своим голосом.

Она судорожно обнимала его, постепенно приходя в себя.

— Кровь, — хрипло сказала она. — Я вся липкая… Вся.

— Больше я не хочу таких заданий, госпожа. Сначала я все время терял вас из виду… а потом стрелял вслепую! Ради Шерни, я ведь мог попасть в тебя, точно так же как и в нее… Еще немного, и так бы и случилось! Никогда больше, госпожа! Обещай. Если бы… если бы я попал в тебя… голос его сорвался.

Она сжала могучую руку.

— Идем отсюда…

Она сделала шаг и вскрикнула, споткнувшись обо что-то… Великан с яростью наклонился, нащупал это «что-то», схватил за волосы и изо всех сил швырнул в лес.

— Я хочу, чтобы ты знала, госпожа, — в гневе крикнул он, — что никогда я не убивал с большим удовольствием! Клянусь, госпожа, в этой женщине было нечто отвратительное!

— Идем отсюда! — повторила она, прижимая руку к отчаянно бьющемуся сердцу. — Наивные глупцы — проклятие этого мира… Но и мое благословение, ради Шерни…

До рассвета тело на краю леса успело окоченеть. Ненужная, бессмысленная машина, которой не станет управлять ни одна слепая сила, как бы ее ни называть — жизнь, мощь или как-то иначе… Зачем оживлять то, что не видит, не слышит, не мыслит?

В двадцати шагах дальше в лес, под ветвями орешника, первые падающие с деревьев листья цеплялись за нечто напоминавшее кучу засохшей травы… Растрепанные, слипшиеся от крови волосы скрывали голову необычной девушки, которой никогда не дано было жить. Израненное лицо утыкалось в землю… а присыпанные ею губы временами шевелились, словно повторяя чье-то имя, которое, однако, не могло прозвучать, поскольку не было легких, которые дали бы воздуха гортани… Лерена все еще видела… слышала… и чувствовала.