И вот теперь, спустя семь лет, – третий поход. Та же Тулуза. Камень преткновения. Долина Роны в страхе. Все города спешат изъявить покорность. Неудивительно – дух южан упал: семнадцать лет уже идет война, тысячи людей перебиты. До сопротивления ли королевской армии? Однако и та чувствовала себя не лучшим образом: болезни, дезертирство разрушили ее. Авиньон, к удивлению, выказал сопротивление, но через три месяца был взят. Впереди Монпелье, Безье, Каркассон, Тулуза, но тут граф Тибо IV Шампанский испортил все дело. Истекли сорок дней вассального договора, и в конце июля, не дожидаясь капитуляции города, Тибо покинул короля. Вместе с ним, поддавшись на его увещевания, дезертировали со своими людьми герцог Бретонский Пьер Моклерк и Гуго де Лузиньян, граф де Ла Марш. Едва они отбыли, как через некоторое время Людовик почувствовал недомогание. Глупая болезнь – бич походов – прицепилась, как назло. С каждым днем королю становилось все хуже. До осады ли тут? И он отдает приказ отправляться домой, в Париж. На пути – сеньория Монпансье и город чуть ли не на границе с Бурбонами. Здесь король приказывает остановиться. Дизентерия, прогрессируя, окончательно валит его с ног. Доктора в бессилии разводят руками и опускают головы.

Король чувствовал, что умирает. Боже мой, за что? Ведь ему всего тридцать девять лет! Чем прогневил он Господа, что тот отпустил ему такой малый срок жизни, а главное – царствования! Всего три года! Где ты, Божья справедливость, где всесилие Твое, о небесный Вседержитель! За что кару такую посылаешь Ты? Чем не угодил Тебе молодой король, помазанник Твой на царство, которое теперь Ты отнимаешь у него!..

И тут Людовик встрепенулся. Силы небесные! Ведь он не оставил завещания! Причина была: поход не выходил за пределы королевства. Но что же теперь, после него?.. Чью голову увенчает корона? Сына, разумеется, кого же еще. Людовика, старшего из всех. Ему уже двенадцать, стало быть, в таком возрасте он и станет королем… А при нем? Бароны, которые не замедлят управлять мальчиком в своих интересах. И вот она – раздробленность, развал, и нет державы, которой отдал свою жизнь его отец. К тому же есть еще претендент на престол – сын Филиппа Августа от Агнессы Меранской, граф Булонский Филипп Юрпель, прозванный Строптивым. Не за ним ли пойдут бароны?

Какой же выход?.. Бланка! Любимая жена. Ей доверить королевство, больше некому, а к ней приставить верных людей. Кого же? Первым – Герена. Он стар, ему уже за семьдесят, но он подскажет, научит, он умеет… Верный друг отца. Они начинали вместе, когда Филиппу было всего четырнадцать. Затем Бартелеми де Руа и Жан де Нель. Тоже старики, но до гроба верны короне. Кроме них друзья, в которых Людовик более или менее уверен: граф Булонский Филипп, графы де Монфор и де Сансер, Бурбон и де Куси, архиепископы Санса и Буржа, епископы Нуайона и Бове, семейство де Немур… Но прежде первые трое. Им надлежит услышать последнюю волю короля, им должен он сказать самое важное, пока еще не поздно!

– Герен, Руа, де Нель! – позвал Людовик и поманил пальцем преданных друзей.

Они стояли рядом, им осталось только наклониться.

Его голос был уже слабым, но в наступившей тишине его могли еще услышать другие, те, о ком он только что думал.

– Архиепископ… ближе, ближе, – попросил Людовик. – Читай, что тебе положено, перед отходом христианина в вечность, в царство небесное, и отпускай мне грехи мои, которых, видит Бог, не так уж и мало.

И устремил глаза ввысь. Грехи… Какие же? Супругу он горячо любил, об измене ей даже не помышлял. И она верила ему, зная тем не менее, об особенностях походной жизни. Замахнулся на английский престол? Да что там, был уже избран королем! Грех ли это? Как знать, Богу виднее.