Флаундер мог даже не спрашивать, где именно она собиралась побыть одна.

– Себастьяну это вряд ли понравится, – вздохнул он. Затем чуть не прыснул со смеху, когда Ариэль жестами показала кое-что такое, что царской особе говорить не пристало. – Я скажу ему, что ты отправилась, например, за советом кого-нибудь из старейшин или что- то в этом роде, – заверил он её, помахав на прощание плавником. – Будь осторожна.

Ему не было нужды давать Ариэль подобный совет, уплывая: она могла защитить себя с помощью трезубца, способного уничтожить целую армию или вызвать шторм, который разрушит половину царства морского. Но было трудно проститься со старыми привычками. И ещё труднее – оберегать могучую царицу, единственными слабостями которой были те, что нельзя увидеть глазами.

Ариэль

Ариэль медленно плыла по течению, держа путь через всё царство к окраине Атлантики.

Ей повстречалось несколько рыб. Они останавливались, чтобы поклониться своей царице, и девушка приветствовала их кивком головы. Поблизости не было представителей русалочьего племени, которые могли бы начать ей докучать. Большинство из них не любили бывать в илистых уголках океана, ландшафт которых отличался безжизненными камнями, а не зарослями кораллов.

Наконец Ариэль добралась до укромного грота, в котором прежде хранилась её коллекция человеческих вещей. Миллионы лет назад из него, вероятно, извергалась кипящая вода и лава, обеспечивавшая пищей трубчатых червей, что привело к формированию множества «полок», обладавших безупречной формой. На них-то Ариэль и размещала свои находки. Затем её отец взорвал пещеру, разложив её обратно на минеральные компоненты, которые крошечные, существа используют вновь, завершая круг.

Впечатляюще толстый слой мелкого песка, подводного эквивалента пыли, покрывал всё вокруг. Паре-тройке водорослей удалось закинуть свои «якоря» на гальку то тут, то там, а из наиболее защищённых уголков тянули свои «щупальца» актинии.

Ариэль оглядела следы разрушения – свидетельство гнева, который её разъярённый отец когда-то обрушил на это место. О, как она тогда его за это возненавидела! А вскоре он... отдал свою жизнь в обмен на её...

А теперь выясняется, что всё это время он был... жив?

Она с трудом могла заставить себя в это поверить. Рыдания и всхлипывания, которые не могли вырваться наружу, поскольку у неё не было голоса, устремились вовнутрь, к самому сердцу, превратившись в болезненные спазмы.

Если он и вправду был жив, Урсула, скорее всего, мучила его все эти годы. Она не была милосердна к своим узникам.

Возможно, это была ловушка. Коварный план, рассчитанный на то, что Ариэль, клюнув на приманку, вернётся на сушу, и тогда Урсула сможет покончить с ней раз и навсегда. Странно делать подобный ход спустя половину десятилетия после того, как русалка очевидным образом сдалась, но ведь морская ведьма всегда была странной...

И всё, что было у Ариэль, – честное слово чайки, с которой она прежде даже не встречалась.

Хотя... несмотря на то что она общалась с птицей совсем недолго... было в ней что-то такое, что вызывало абсолютное доверие. Царицу не покидало чувство, что даже под давлением, даже ради спасения собственной жизни Джона не стала бы врать или преувеличивать. И, несмотря на склонность Скаттла истолковывать факты на свой лад, или преподносить их в ложном свете, или и вовсе искренне верить в своё собственное враньё, он никогда не делал этого нарочно. Считай её пернатый друг, что есть шанс на то, что Тритон ещё жив, он бы сделал всё от себя зависящее, чтобы помочь Ариэль спасти её отца.

«Я должна как следует с этим разобраться», – подумала она, сжимая ладони в кулаки. Ей следует провести наступление русалочьего войска на людской дворец, призвать силы морей, разбить Урсулу о скалы в пух и прах, отправить на дно всех противников, ворваться в замок и спасти отца; и тогда подводный мир снова обретёт царя, а она – отца.