– А родители? – удивилась я.

– Не проблема. Они все равно хотели поехать с ночевкой в деревню. Я их уломаю меня дома оставить.

В этот момент из подъезда напротив вышла женщина и окликнула Диму. Он махнул ей рукой, поднялся:

– Пока, девчонки, мне пора.

Светка скорчила недовольную гримасу:

– Мы недоговорили, – напомнила она.

– Телефон есть? Я позвоню.

Светка скороговоркой произнесла свой домашний номер. Он повторил.

– Не забудь!

– Не забуду.

Дима неспешным шагом направился к своему подъезду, а мы сидели молча, провожая его взглядами.

Первой опомнилась Светка:

– Как тебе?

– Ничего…

– Слишком он навороченный, тебе не кажется? – спросила она.

– Да уж, шороху он у нас наведет, – согласилась я.

Глава 2

Список приглашенных

Два следующих дня у нас со Светкой продолжалась безумная гонка по магазинам и школьным ярмаркам. И все это время Светка изводила меня вопросами о нашем новом знакомом. То она спрашивала, понравился ли он мне, то начинала беспокоиться, не сболтнула ли она чего лишнего, то восхищалась им, потом начинала высмеивать. Но больше всего ее волновал вопрос: придет ли супер-Дима на вечеринку. Что я могла ей ответить? Конечно, Дима мне нравился, он не мог не нравиться, любая девчонка, будь она на моем или на Светкином месте, повелась бы на него. Классный парень, что там говорить. Но в то же время я чувствовала, что он раздражает меня. Раздражает хотя бы тем, что мы вот уже несколько дней только о нем и говорим, а он даже ни разу не позвонил, хотя Светка бросалась на каждый телефонный звонок и страшно переживала, что не сообразила дать Диме номер своего мобильника, а еще лучше узнать его телефон. Я, отвечая на Светкины вопросы, поддавалась ее настроению, слушала, вспоминала, обсуждала, даже передразнивала Диму, пытаясь передать его манеру говорить, усмешку, повадки, жесты. Наверное, получалось очень смешно, потому что Светка, глядя на меня, заливалась смехом, я тоже начинала смеяться, мы хохотали до слез. Дома бы еще ничего, но на улице пару раз чопорные старушки делали нам замечания, и это вызывало у нас новый приступ хохота.

По вечерам Светка уламывала родителей съездить на дачу: «Дед с бабушкой скучают, когда еще выберетесь…» Родители, конечно, что-то подозревали и отнекивались. Светка нервничала, звонила мне или прибегала, и мы подолгу заседали над ворохом одежды ее и моей, выбирали наряды к предстоящей вечеринке. Светка сосредоточенно тянула за рукав очередную блузку, становилась перед зеркалом, прикладывала ее к себе и придирчиво разглядывала собственное отражение.

– Возможно, эта, – говорила она сама с собой, поворачивалась так и эдак, вздыхала, швыряла блузку и падала на диван рядом со мной.

– Ну, что ты скажешь? – спрашивала она.

– Я думаю: чем проще, тем лучше.

– Ага, в домашнем халате и с нечесаной головой! – Светка злилась.

– Почему обязательно в халате? – Я старалась говорить спокойно, хотя вспышки Светкиного дурного настроения меня уже достали. – Я имела в виду какую-нибудь удобную одежду, чтобы Дима не подумал, будто ты из-за него наряжалась.

– Вот еще! – она снова вскакивала, хватала следующую кофточку, поспешно натягивала ее на себя, и наш разговор повторялся.

Двадцать девятого августа родители поддались на уговоры, но они все-таки вынудили Светку признаться в том, что она собиралась устроить вечеринку. Меня вызвали на ковер и долго выясняли, кого мы приглашаем и зачем. Потом Светкины родители пообщались с моими и пришли к соглашению: пусть состоится эта вечеринка, но под присмотром.