– Нет, пожалуйста… Я не хочу, – перебила Дани, и затем, когда Энтони посмотрел на нее с явным неверием в ее слова, она торопливо продолжила:

– Нет, конечно, я хочу тебя, но не сейчас. – Энтони все еще изумленно смотрел на нее. Дани смущенно потупила глаза. Господи, конечно, он чувствует, как ее тело горит желанием. Неудивительно, что он так смотрел на нее! – Я пришла сюда, чтобы поговорить.

– Не выйдет, – резко ответил Энтони. – Ты пришла, потому что, как и я, хочешь заняться любовью. Я был бы дураком, если бы не укрепил свои позиции, прежде чем разрешить тебе проливать слезы по поводу наших плохих отношений. Я спасу все, что смогу, а об остальном побеспокоимся позже.

Этот оттенок горечи резко опустил Дани с небес на землю. Ей стало совершенно ясно: Энтони убежден, что она пришла к нему ради физического удовлетворения. Он полагал, что его самое сильное оружие сработало. И если Дани сейчас уступит ему, то потом он никогда не поверит, что главной причиной ее прихода было вовсе не плотское наслаждение. Этого нельзя допустить! Все в их с Энтони совместной жизни впредь должно обходиться без недомолвок и неясностей и основываться на доверии и взаимопонимании. Поэтому Дани ласково сказала:

– Да, ты прав. Я решила, что тоже должна спасти кое что. Но попрошу тебя убрать руки. Это мешает мне сосредоточиться.

Энтони не пошевелился, но взгляд его стал настороженным. Он выжидающе смотрел на Дани.

– У тебя такой важный вид, как будто ты сейчас совершенно в другом настроении, чем когда мы разговаривали в прошлый раз, – осторожно сказал он. – Должен ли я понимать, что временно вернул твое расположение?

– Вовсе не временно. Если ты сам этого не хочешь. – Она убрала его руку со своей груди. – Но предупреждаю тебя, что если ты настроен таким образом, то я сделаю все, чтобы ты изменил свое решение. Я даже готова использовать небольшой сексуальный шантаж, если ты меня вынудишь.

Слегка дрожащими руками Дани застегнула блузку.

– Я устала от бесконечных «если» и «но»… Думаю, пора избавиться от сомнений и недоговоренностей. – Дани собралась с силами, набрала побольше воздуха и выпалила:

– Ты наконец женишься на мне, Энтони?

– Что? – Сперва он смотрел на Дани глазами, полными безграничного удивления, затем в них появилось подозрение. – Дани, ты беременна? – Его лицо потемнело. – Этого можно было ожидать. Мы не всегда предохранялись, когда были вместе. Но я так страстно желал тебя, что забывал обо всем на свете, когда занимался с тобой любовью. Я как будто становился немного сумасшедшим. Господи, я сожалею, что…

Дани ласково прикоснулась пальцами к его губам, заставляя умолкнуть.

– Я не беременна. А даже если бы это было так, то не прибежала бы к тебе в паническом страхе. – Она опустила руку. – Моей вины было бы столько же, сколько и твоей, и я бы несла ответственность и разобралась бы со всем самостоятельно.

Энтони зарычал:

– Да уж, популярным сейчас способом, полагаю. Не смей делать аборт и убивать моего ребенка!

Дани не могла оторвать от него своего восхищенного взгляда.

– Я же сказала тебе – нет никакого ребенка. Но если бы я все же была беременна, то, боюсь, поступила бы еще более традиционно: сохранила бы нашего ребенка, Энтони, и лелеяла его, любила и заботилась о нем, пока жива. А теперь забудь, пожалуйста, о нашем несуществующем пока отпрыске и удели мне немного внимания. Я задала тебе очень важный вопрос.

– Но ты же еще ни о чем не спрашивала, – медленно и осторожно произнес Энтони. – Если ты не беременна, то почему внезапно возжаждала меня? – Он саркастически улыбнулся.