Сильвия встала, утирая рот тыльной стороной ладони.

– Вы уже жалеете о том, что допустили это, правда?

– Разумеется, нет! – запротестовал Максим. – Ты восхитительна, Сильвия. Чего ты хочешь от меня? Того же самого? Или ты бы предпочла, чтобы я доставил тебе наслаждение другим способом?

Женщина рассмеялась:

– Я же вижу по вашим глазам, что вас терзает чувство вины. Вы не хотите меня прямо сейчас. Капитанша ничего вам не дала, но вы тем не менее намерены хранить ей верность. – Она вынула из кармана жакета носовой платок и вытерла им уже опавший член Максима, действуя чуть более грубо, чем ему того хотелось бы. – Вы как девица, терзаемая первой любовью. – Она притянула его к себе и одарила быстрым крепким поцелуем. – Мне уже приходилось становиться свидетельницей бесконечных проявлений страсти мадам и Анри по мере развития их чувства. Наблюдать схожие признаки у вас мне еще более прискорбно.

Отлично, подумал Максим, ему не позволено даже заняться ни к чему не обязывающим сексом, чтобы утешиться.

– Понимаю. Так я свободен?

– Да, ваша светлость, – ответила Сильвия и погладила его по бедру. – А теперь прошу меня извинить. В моих покоях меня ожидает парочка ваших самых рослых лакеев. И один коротышка – тот самый, который отлично умеет работать языком.

Герцог поморщился:

– Я предпочел бы не знать, что ты вытворяешь с моими людьми.

Сильвия показала ему язык:

– Можете снова прибегнуть к моим услугам, когда прекрасная капитанша бросит вас одного, босого, в каком-нибудь чужеземном порту. И тогда я задумаюсь – всего лишь задумаюсь – о том, чтобы привязать вас к кровати ради собственного удовольствия.

– О нет-нет, капитан, вы погубите его!

Норис, служанка Имены, вбежала в каюту, протягивая вперед руки, будто одним усилием воли могла уберечь мундир от того, чтобы он не измялся. Поднырнув под руку Имены, она схватила мундир и прижала к своей плоской груди. Невысокая и узкобедрая, Норис носила длинные рыжие волосы сколотыми в узел на затылке бесчисленным множеством шпилек. На лицо ее была искусно нанесена косметика. В действительности этот человек был мужчиной, который с ранних лет одевался в женскую одежду и сейчас мог похвастаться лучшими нарядами, чем сама Имена. Пошитый у первоклассного портного зеленый камзол и широкие шаровары явно превосходили по изяществу большую часть имеющейся у капитана одежды. К тому же Норис виртуозно пользовалась нарядами самой Имены.

Имена стянула через голову выцветшую нижнюю рубашку:

– Хорошо, убери все это. Какое-то время парадное облачение мне не понадобится.

Норис отнесла шелковое одеяние к столу, на котором Имена составляла карты, и тщательно расстелила его на стеклянной столешнице.

– Я собрала для вас сундук вещей, чтобы вы могли взять его с собой в замок.

– В замок я возвращаться не собираюсь.

– Но Четри сказал…

– Я уже увиделась с его светлостью, а сейчас собираюсь навестить Саньи. – Имена взяла льняные брюки, лежащие в сундуке сверху, и натянула их поверх своих панталон длиной до колен. – Где мой камзол?

– Висит в гардеробе, – ответила Норис. – Я разгладила на нем складки. Негоже капитану сходить на берег в мятом наряде.

Имена открыла бамбуковую дверцу гардероба и тут же увидела свой простой черный камзол, идеально отглаженный и благоухающий лавандой. С верхней полки она взяла кепку с козырьком и надела ее на голову, чтобы скрыть глаза.