Она посмотрела ему в глаза и, увидев в них нежную тревогу, испытала прилив такого желания, что едва смогла совладать с ним.

— Нет, — выдохнула она. Откинув голову назад, она громко и радостно рассмеялась прямо в звездное ночное небо.

Он приник губами к пульсирующей точке у основания ее длинной тонкой шеи и одним уверенным движением вошел глубоко внутрь нее, породив ощущение испепеляющего чувственного восторга. Крепче сомкнув ноги за его спиной, Розали с ликованием почувствовала, как Адам достиг самых ее глубин.

Она всегда считала, что с силой, присущей мужчинам, нужно быть очень осторожной — максимально избегать ее, если она внушает опасение, или же постараться, если возможно, привлечь ее к себе на службу. И вдруг как удар грома — она с поразительной ясностью осознала, что может быть и по-другому. В сексе женщина тоже обладает силой и властью, и это — сила женственности, заставляющая мужчину страстно желать ее.

Розали раскачивалась из стороны в сторону, наслаждаясь ощущением Адама глубоко внутри себя. Повинуясь импульсивному желанию, она страстно поцеловала его, словно благодаря за все, что этот замечательный мужчина подарил ей, показал, научил, за ощущение свободы и полноты жизни.

Они долго стояли так, слившись в единое целое, переплетя руки и ноги, наслаждаясь этим самым интимным единением, пока не достигли вершины, на которой мир вокруг них снова раскололся на миллион сверкающих осколков. Когда же покоренная вершина осталась позади, оба впали в блаженную истому, снова начав ощущать теплую воду и легкий бриз.

Адам вынес обессиленную Розали из моря, пересек со своей ношей пляж и уложил ее в шезлонг, стоящий в саду, под кустами жасмина. Сорвав с куста цветущую веточку, он сел в соседний шезлонг и, срывая по одному пахучие цветочки, стал промокать бархатистыми лепестками капли воды на теле Розали.

Розали, вернее, только что родившейся в ней женщине, захотелось разделить его фантазию. Забрав ветку из рук Адама, она заставила его лечь на спину и высушила его тело таким же способом. Это было очень возбуждающе — касаться его таким образом, скользить по выпуклым мышцам, плоскому животу, бедрам. Да, страха больше не было, зато было любопытство и благоговейный трепет перед тем, что дважды доставило ей такое небывалое наслаждение, пробудив в ней женственность и чувственность.

— Еще пара прикосновений, и я начну снова возбуждаться, — предупредил Адам.

— Может быть, именно этого я и добиваюсь. Я хочу посмотреть, как это происходит, — с лукавым простодушием призналась Розали.

— Но тогда нам снова придется заняться любовью. Иди ко мне, Розали, — хрипло позвал он. — Но поскольку ты это начала, тебе и заканчивать.

В первый момент Розали растерялась, не представляя, что делать и как, но потом решила повторить все то, что делал с ней Адам. Она пощекотала лепестком один из его маленьких тугих сосков, затем наклонилась и втянула его в рот, подражая поцелуям и ласкам Адама.

Услышав, как у него перехватило дыхание, почувствовав напряжение его тела, она возликовала от собственного успеха. Она погладила ладонью его живот, как это делал он, и почувствовала, как под рукой стремительно растет и твердеет его плоть.

Розали занялась другим соском — стала ласкать его языком и ритмично посасывать. Пощекотав подушечкой большого пальца самый кончик, Розали с удовлетворением отметила, каким неровным и поверхностным стало дыхание Адама. А потом она вспомнила, какое наслаждение доставила ей самая интимная, самая смелая ласка Адама, и, склонившись, приникла губами к главному источнику его мужественности…

Через несколько мгновений, явно утратив над собой всякий контроль, Адам резко потянул ее на себя, заставив оседлать его бедра, и стремительным толчком в третий раз вошел в ее лоно. Чуть наклонившись вперед и упершись в его плечи, Розали сама задала ритм их движениям, в то время как Адам, руки которого были свободны, стал гладить ее груди, живот, бедра, ягодицы.