|
Ее темные глаза сверкали; даже Клаудия понимала, что это вызвано появлением красивого герцога де Гиза. Марго была любовницей де Гиза, хотя они уже не хранили верность друг другу. Они слишком часто разлучались. Клаудия считала, что влюбчивость Марго мешает постоянству сестры. Добрая, мягкая Клаудия обладала счастливой склонностью видеть все в лучшем свете. Марго часто говорила сестре, что ее жизнь погублена запретом выйти замуж за единственного человека, которого она могла любить. Она была бы верной женой герцога де Гиза, заявляла Марго; ее оскорбляла роль его любовницы, которая не могла выйти замуж за ее избранника; в отчаянии она завела одного или двух любовников, и после этого близость с мужчинами вошла у нее в привычку. Она отдавалась с легкостью, а при дворе было много красивых кавалеров. «Но, — объясняла Марго своим фрейлинам, — я всегда верна господину де Гизу, когда он находится здесь». Сейчас мысли о нем заставляли ее глаза блестеть, а губы — улыбаться.
— Подойди к окну, Шарлотта, — приказала Марго. — Ты видишь его? Опиши мне, как выглядит герцог. Молодая изящная женщина поднялась со стула и неторопливо подошла к окну. Подчинившись распоряжению принцессы, Шарлотта де Сов всем своим видом как бы заявляла присутствующим о том, что она — самая красивая женщина двора. Ее длинные вьющиеся волосы были тщательно уложены, а платье не уступало туалетам Клаудии и Марго; светловолосая голубоглазая красавица была на два или три года старше Марго; ее пожилой муж занимал высокий пост министра, и если государственные обязанности не позволяли ему уделять много времени жене, то многие другие были всегда готовы взять на себя исполнение супружеского долга. Если репутация Марго была слегка подмочена, то Шарлотта де Сов пользовалась дурной славой. Если Марго просто погуливала, то Шарлотта постоянно влюблялась. Каждый очередной роман казался ей главной любовью ее жизни. Поэтому связи Шарлотты не были невинными. — Я вижу его! — сказала она. — Как он высок! — Говорят, что он не меньше чем на голову выше большинства своих приближенных, — заметила Клаудия. — Как он сидит на коне! — воскликнула Шарлотта. — Неудивительно, что парижане обожают его. Марго встала и быстро подошла к окну. — Второго такого мужчины, как он, нет, — сказала она. — Я могла бы поведать о нем многое. О, Клаудия, не пугайся. Я не стану этого делать. Я не столь болтлива, как Шарлотта и Генриетта. — Вы должны рассказать нам, — заявила Шарлотта, — иначе кто-то из нас испытает соблазн выяснить это самостоятельно. Марго повернулась к Шарлотте и сильно ущипнула ее большим и указательным пальцами за ухо. Этому при ему Марго научилась у матери и знала по личному опыту, какую боль он вызывает. — Мадам де Сов, — заговорила она тоном принцессы, — советую вам держаться подальше от господина де Гиза. Коснувшись своего горящего уха, Шарлотта сказала: — Моя дорогая принцесса, вам нечего бояться. Я не сомневаюсь в том, что господин де Гиз так же верен вам, как и вы — ему. Марго, отвернувшись, прошла к своему креслу; ее злость быстро развеялась, потому что девушка предвкушала встречу с Генрихом де Гизом. Приближенные Марго любили ее и знали, что она — самая очаровательная женщина в королевской семье. Она легко сердилась, но была отходчива, благородна и добра; любой мог рассчитывать на нее в трудную минуту; ее считали тщеславной и аморальной. При дворе циркулировали слухи относительно слабости Марго к ее брату Генриху, герцогу Анжуйскому; когда-то она восхищалась им. В семнадцать лет он стал героем Ярнака и Монткомтура. Влюбленная Марго не отказывала себе ни в чем, даже если речь шла о брате или кузене. |
