Пол Андерсон. Королева викингов
Книга I Финны
I
Ветер выл и взвизгивал. Дым от очага, вместо того чтобы уходить в дымоход, клубами носился от стены к стене, одевал туманными ореолами многочисленные светильники. Тени беспокойно метались из стороны в сторону. Они, казалось, пытались оживить резные деревянные фигурки на столбах, поддерживающие крышу дома. Дни становились все короче, и сумерки наступали рано. Пройдет еще немного времени, и начнется непрерывная ночь. — Сходи-ка на берег, найди нож, пока его не унесло приливом, — приказал Эзур Сейе. — У него хорошее лезвие. Мне очень не хотелось бы его лишиться. — Я… возможно, не может, — ответила рабыня на своем исковерканном норвежском. Эзур усмехнулся: — А ты попробуй. Разве у вас, финнов, нет колдовского ночного зрения? Впрочем, его настроение уже несколько улучшилось. Раба, который на закате чистил рыбу на берегу и забыл там нож, он как следует отлупил. Пинками прогнал негодяя до самого хлева, где среди коров спали прочие слуги, и это охладило его гнев. — Я постараться, — пробормотала Сейя. Она была простой лесной жительницей, которую лишь недавно доставили в Ульвгард, чтобы она стала наложницей Эзура Торстейнсона, вождя и правителя обширных земель в Хологаланне. Ее, молчаливую, дикую и некрасивую — ко всеобщему удивлению, — очень полюбила его маленькая дочь Гуннхильд. — Я тоже пойду! — крикнула девочка. Ее мать привстала с лавки, которую она разделяла с отцом. — Ты никуда не пойдешь, — резко ответила она. — Ребенок семи зим от роду! Чтобы внучка ярла Рёгнвальда бегала по пятам за какой-то финкой! Замолчи и не болтай глупостей. — Я нашел бы дело получше, — важно произнес брат Эйвинд. — Если бы, конечно, на нас шли враги. Гуннхильд топнула ножкой по утрамбованной глине пола. — Я пойду! Я пойду! Эзур снова усмехнулся, но на сей раз криво. — Это дело не стоит того, чтобы за него так упорно сражаться, — заявил он. — Возьми теплый плащ да смотри не промокни, а то я рассержусь. Ингвар, присмотри за нею. Слуга молча кивнул и отправился за собственным плащом и копьем. Крака со вздохом опустилась на сиденье. Она была надменной и властной женщиной, ее муж обычно позволял ей делать то, что она хотела, но она хорошо знала, что противоречить ему не стоило. Три человека прошли через сени и вышли за дверь. Гуннхильд замерла на каменных плитах. Здесь ветер вопил совсем отчаянно. От изумления девочка выпустила полы своей шерстяной накидки, и они взвились, подобно крыльям. — О-о-ох! — с трудом выдохнула она. В небе бушевало северное сияние. Там развевались и трепетали огромные холодные знамена и паруса, на белом поле мелькали полосы, красные, как пламя, голубые, как лед, зеленые, как кошачьи глаза. Сполохи в своем безмолвии презирали весь шум земли. На юге мерцали несколько низких одиноких звезд. Сейя высвободила из-под одежды руки и вытянула их перед собой. Ее пальцы шевелились. Сквозь шум ветра Гуннхильд расслышала, что она запела тонким голосом на своем непонятном языке. — Что это? — спросила девочка. Холод пробирал до костей. Она торопливо вновь укуталась в плащ. — Защита. Духи танцуют. Много сильных духов. Гуннхильд уже не раз видела северное сияние, правда, ни одно из них не могло сравниться с этим. — Я слышала… Отец говорил… Это сигнальные костры богов. — Я думаю, это костры троллей, — проворчал Ингвар, сотворяя охранительный знак молота. Сейя закончила свое заклинание и зашагала вперед по дорожке от длинного дома и окружавших его построек. |
