Но он был жив. Было время придумать слова. Было время.

Ее мысли прервались, тело взорвалось от боли. Не от духовной, как от железа, а от настоящей смертной боли.

— Стой, стой, стой! — закричала она, и Холлис, пытавшаяся поднять ее из-под мертвой лошади, отпустила. Айлет тяжело дышала, глядя на небо над головой. — У меня сломано ребро, может, не дно. И, наверное, нога.

Холлис выругалась. Она знала, что Дикая тень Айлет должна была защитить ее от таких ран.

— Я попытаюсь сдвинуть лошадь, — сказала она, отодвигаясь. — Я подниму, и ты отодвинешься. Сможешь?

Айлет нахмурилась и стиснула зубы.

— Справлюсь, — сказала она.

Холлис кивнула, на счет три подняла мертвый груз лошади. Ее не усиливала тень, и ее худые руки, казалось, не могли поднять тяжести. Но хрупкое тело Холлис было неожиданно сильным, хоть ее лицо покраснело, а шея напряглась, давление на ноге Айлет пропало.

Лошадь рухнула на склоне холма. Чтобы высвободиться, Айлет нужно было отползти выше. Железные оковы остались на ее запястьях, ограничивали ее движения и силу, но она смогла повернуться и подвинуться, чтобы высвободить ногу. Тело пронзала боль, но, к ее облегчению, нога не оказалась сломанной, просто онемела от давления.

Пот выступил на лбу, Холлис опустилась рядом с Айлет, умело ощупала ее ногу, а потом осторожно проверила грудную клетку.

— Что сделало так с тобой? — спросила она.

— Трупный ведьмак, — кратко ответила Айлет, не стала добавлять, хоть Холлис пронзила ее взглядом с вопросом. — Где Террин? — осведомилась она.

— Он пошел за Герардом.

— Герардом? — кровь будто застыла в ее венах.

Холлис посмотрела ей в глаза.

— Ребенок с тенью Пророка. Она дала ему видение, что-то, заставившее его покинуть Дюнлок и отправиться к Ведьминому лесу самому. Мы думаем, что он пытается отыскать Жуткую Одиль. Может, хочет исполнить Сейон-Эбат.

Айлет смотрела на наставницу, но не видела ее. Перед глазами вспыхнуло воспоминание — картинка была яркой, со звуком, запахом и осязанием. Она видела себя на каменной ладони. Она ощущала раскаленный жар на лбу, пронзающий ее кожу до черепа. Она ощущала запах горящей плоти и волос. Она видела, как Герард подошел к ней, его лицо озарял странный голубой свет. Звезды сияли в небе за его головой.

«Мне жаль, Айлет», — он взмахнул мечом в сторону ее горла.

Она моргнула и вернулась в настоящее, растянулась на каменистом склоне, глядя на убийцу своей матери. Она покачала головой и попыталась встать на ноги.

— Нужно найти его. Нужно остановить его! — кровь с болью текла в ее онемевшей ноге, которая чуть не подкосилась под ее весом.

— Тише, девочка моя, — возразила Холлис. Она поймала Айлет за локти, поддерживая ее. — Террин найдет нашего юного короля, не бойся. Тебя ждет своя охота.

Голова кружилась, колени ослабели. Айлет прильнула к сильным рукам Холлис, пытаясь вернуть равновесие. Но слова наставницы ударили по ушам, и она отодвинулась. Ее охота? Охота на Жуткую Одиль. Вдруг присутствие Холлис перестало радовать. Айлет вспомнила, что и она была врагом. Еще одной силой, которая хотела управлять ею, использовать в своих целях. Но Айлет верила в тревогу в голосе Холлис, снова поверила в то, что между ними есть связь матери и дочери! Она отпрянула на шаг, вырвалась из хватки Холлис.

И она увидела ниже Фендреля, он направлял скорпиону, целясь в голову Холлис.