Я смотрела на ее лицо. Я смотрела в ее душу, видела тень, рожденную с ней, сплетенную с ее духом. И я думала. Вот, почему все произошло. Вот, для чего я все это сделала.

Ради Олены. Ради Олеси.

Моих детей. Моих милых. Моих.

Глава 22

Сотни страдающих разумов взорвались в голове Холлис. Она ощущала их гнев, их ненависть, их жажду крови. Хуже, она ощущала их надежду. Она словно смотрела на тело, которое разрывали в пытке, его мышцы растянулись, суставы рвались, разум отчаялся… а потом ему пообещали свободу. Предложили вкус свободы, который не удастся ощутить, как бы ни старалась душа.

Ощущение в сто раз сильнее накрыло разум Холлис лавиной, и она могла только сжать сильнее духовную связь с тенью и окружить себя ее силами в защите. Если ее разум подавят эти страдания, она не сможет видеть, думать или сражаться.

— Защищайте ее! — крикнул Фендрель подчиненным.

Сила тени замерцала в воздухе над эвандерианцами — их тени рвались в оставшихся оковах, заставляющих их слушаться. Тень Холлис хотела на свободу. Она дала ей слишком много свободы, и она не была уверена, что сможет и дальше управлять ею. Но она должна была. Это был ее единственный шанс.

Их было слишком много среди деревьев. Она сосредоточилась на трех перед ней, почти у дороги. Три существа пригибались, их локти торчали над спинами и плечами, их колени выпирали в стороны. Наверное, когда-то они были людьми. Их лица без носов были у земли, языки торчали, лиловые и опухшие, свисающие на подбородки. Их глаза смотрели на нее.

Холлис подняла скорпиону. Она сильнее сжала духовную связь с тенью, взмахнула ее силой от себя дугой в защите. Крылья взметнулись, и тень вылетела в пространство между ней и теми существами. Их смертные глаза не видели ее, и даже если они ощущали ее теневым восприятием, это их не замедлило. Один несся на четвереньках прямо к ней, двое других приближались по бокам. Они ударились об стену силы Призрака, их измученные разумы отреагировали на атаку тени, обратившей их ужас и ненависть против них, словно зеркало, отражающее правду об их душах в их глаза. Это была одна из жестоких техник защиты Холлис.

Но захваченные тенями подступали. Они уже пострадали, так что едва замечали атаки.

Холлис прицелилась. Она могла стрелять лишь одним снарядом за раз, она не сможет перезарядиться перед тем, как двое других нападут на нее. Ей оставалось меньше секунды для решения. Ее инстинкты, отточенные за годы, ощущали угол каждой атаки и определили, какой враг был опаснее не только для нее, но и для Айлет за ней.

Ее рука двигалась. Ее большой палец нажал на спусковой крючок. Скорпиона дернулась на руке, дротик полетел и вонзился в монстра, бегущего к ней слева.

Она не успела посмотреть, подействовал ли яд. Средний монстр был уже перед ней, бросился к лицу. Она взмахнула левой рукой, и железный шип на ее щитке вонзился в рот монстра. Его череп треснул, железо вонзилось глубоко. Монстр успел оттолкнуть ее, остался на ней мертвым грузом. С криком освобожденная душа задела ее кожу и улетела прочь.

Третий монстр бросился. Она видела глазами своей тени, заметила еще дюжину за ним. Не было времени заряжать скорпиону, и она схватила Нежную смерть из колчана. Она понимала, что осталось только девять дротиков. Многие венатрикс не брали больше десяти на охоту. Никто не ожидал сражения сразу со многими захваченными тенями.

С Нежной смертью как ножом, она перекатилась, рука взлетела над головой и вонзила дротик в плечо третьего монстра. Его язык дернулся, раздался вопль. Существо упало.

К ней прыгнули еще четыре монстра.

Она ударила одному ногой в голову, атаковала шипом. Она потянула за духовную связь, притянула тень для атаки. Ее тень могла ненавидеть ее, презирать, хотеть захватить ее тело и выгнать ее душу — но она хотела защитить это тело, которое было безопасным сосудом много лет.