Когда Джод подал Ричарду горячее вино и вышел во двор, чтобы запереть ворота, Танзи взяла стул и подсела поближе к отцу.

– Тебя действительно не пугают все эти разговоры о том, что снова может начаться война? – спросила она, видя, что лицо его вновь порозовело.

– Не о чем волноваться, – успокоил он дочь, устраиваясь поудобнее возле стола. – Права этого Тюдора на трон весят не больше, чем пух. Конечно, он потомок Эдуарда Третьего, его сына Джона и гувернантки Кэтрин, а Джон был только третьим сыном Эдуарда Третьего.

– Эта Кэтрин – невестка поэта Чосера, да? Ты помнишь, мама часто повторяла его стихи про кентерберийских пилигримов?

– Да, конечно, я помню. – Роберт Марш вздохнул и продолжил свой рассказ:

– Джон, герцог Ланкастер, женился на ней, когда у них уже были дети. Среди их потомков – Маргарита Бофор, которая и вышла замуж за одного из этих Тюдоров.

– А сами Тюдоры?

– Оуэн Тюдор был назначен домоправителем вдовы Генриха Пятого, вдовствующей королевы Екатерины Валуа, и имел наглость жениться на ней.

– Но все говорят, что они очень любили друг друга, – вздохнула Танзи.

– Может быть, так оно и было, но для нас важно не это, а то, что они женили своего старшего сына, Эдуарда, на Маргарите Бофор. Поэтому нынешний Генрих Тюдор, вероломный претендент на трон, приходится им внуком.

– В нем течет не только уэльская кровь, но и французская, королевская.

– И он очень рассчетливо выбрал именно тот момент, когда король вдовствует и совсем недавно похоронил своего юного сына. Когда нет прямого наследника.

Танзи жевала медовый пирог и отвечала отцу очень неуверенно, ибо ей было прекрасно известно, что он не потерпит никакой критики в адрес короля.

– Говорят, что смерть сына короля – это Божья кара за несчастных принцев, которых заточили в Тауэр. Пратт, разносчик, который часто бывает в Лондоне, клянется, что детей убили. Их теперь никто не видит…

– Разносчик не только разносит товары, но и сплетни. Апартаменты в Тауэре такая же королевская резиденция, как и другие. И какой прок королю убивать детей своего собственного брата после того, как их объявили внебрачными, и он стал наследником Престола?

– Наверное, никакого. Хотя, может быть, без этих детей он может чувствовать себя в большей безопасности, – сказала Танзи, на которую рассказ разносчика произвел очень сильное впечатление. – И ты считаешь, что люди любят его достаточно сильно, чтобы защищать, как это делаешь ты?

– Конечно, они будут его защищать. Ведь они видят, как он уверенно правит страной после всех этих гражданских войн между Розами. На границах спокойно, с Шотландией заключено перемирие, мы торгуем с разными странами. Да что говорить! Даже наши законы теперь написаны по-английски вместо этой старой ученой латыни, так что самый последний браконьер может понять, за что его судят. А еще и эта новая идея, чтобы купцы могли надежно посылать друг другу письма из города в город. Наверное, с помощью этой почты наш мэр и узнал о продвижении Генриха Тюдора.

– Если бы сегодня вечером здесь появился кто-нибудь из городского совета, мы бы, конечно, услышали об этом, – сказала Танзи, вытирая стол, на котором остались следы от пролитого спиртного.

– Большинство из них в эти дни пили в «Золотой Короне», – с грустью напомнил ей отец.