Он был хорошим человеком, именно такого мужа она и желала.
К несчастью, ей до сих пор не встретился никто, кто хотя бы отдаленно напоминал его. Ее окружали одни охотники за землями и богатством.
Однажды, когда ей было пятнадцать, она явилась на званый ужин, нарядившись, как золотой самородок, чем вызвала среди приглашенных целую бурю. Однако ее дяде было не до смеха, и он тотчас же заставил племянницу переодеться.
И хотя она никогда не повторяла подобных экспериментов, в душе Ровена осталась прежней. Она ни за что не подпустит к себе мужчину, который смотрит на нее, а видит только золото. Она выйдет только за того, кто разглядит в ней личность.
– Как думаешь, лорд Страйдер может выбрать меня королевой всех сердец? - щебетала тем временем Элизабет. - Он наверняка выиграет турнир, и мне так хочется, чтобы он выбрал меня. - Элизабет залилась краской. - Я оставила ему свой платочек, когда он помог нам донести Джоанну до комнаты. Как ты думаешь, он сохранил его?
Ровена улыбнулась подруге со снисходительной нежностью. Элизабет питала страсть к варварам и не могла ничего с собой поделать. Ей, конечно, больно слышать подобные речи, но она слишком любит Элизабет, чтобы походя разрушить ее мечты. Если подруге нравится, когда ее перекидывают через плечо и волокут прочь, будто вещь, - а она действительно была от этого на седьмом небе, - Ровена желает ей счастья и всех варваров мира, с которыми она способна управиться.
– Почему бы ему не сохранить презент такой красавицы, как ты?
Элизабет просияла:
– Ты так добра, Ровена! Надеюсь, ты соберешь полный зал на своем выступлении.
Ровена бросила взгляд на лютню, примостившуюся на подоконнике. Стихи и музыка - ее любимые занятия. И по правде говоря, другая жизнь не прельщала ее. Пока подруги грезили о мужьях, детях и титулах, она мечтала бродить от замка к замку, петь за кусок хлеба, посмотреть мир или в крайнем случае открыть школу и научить других любить музыку так, как она.
Но в отличие от менестрелей-мужчин, которые воспевали войну и рыцарей, она писала только о любви.
Трубадуры и знать потешались над ее нападками на рыцарей и считали ее чуть ли не дурочкой. Но ей было все равно. Она завоевала столько наград и выиграла такое количество конкурсов, что ей уже ни к чему одобрение менестрелей, придерживающихся более традиционных взглядов. Она верила в силу своей музыки.
Если бы только отец дожил до этих дней и стал свидетелем ее успеха…
Ровена часто заморгала, прогоняя навернувшиеся на глаза слезы. Столько лет прошло, а она все еще горюет по своему обожаемому отцу, и каждое воспоминание отдается болью в сердце. Но Ровена не привыкла выставлять свои горести напоказ. Она из тех, кто умеет держать себя в руках.
Раздался стук в дверь. Элизабет пригласила гостя войти. Дверь приоткрылась, и в образовавшуюся щель просунулась белокурая головка Джоанны, откинувшей желтую вуаль. Глаза ее блестели. Джоанна - одна из четырех знатных девушек, которые воспитывались в доме Ровены и приехали с ней в Хексем на рыцарский турнир.
– Вы еще не готовы?
– Он уже пришел? - ответила Элизабет вопросом на вопрос. По взволнованному тону Ровена поняла, что он - это, должно быть, граф Блэкмор.
Граф появился в Хексеме два дня назад, но пока Ровене удавалось избежать компании сего грубияна. Но это не может длиться вечно.
– Да, он только что вошел в холл, - расцвела Джоанна. Элизабет выскочила из комнаты, чуть не опрокинув стул.
Ровена спокойно поднялась и последовала за своими неугомонными подругами, которые понеслись по коридору как угорелые и прыснули, вспомнив недавнюю встречу с графом.
– Поверить не могу, неужели он действительно нес меня на руках?! - послышался голосок запыхавшейся Джоанны. - Обидно, что я ничего не помню.
– Как жаль, что это не я упала в обморок! - посетовала Элизабет. |