— Но ведь все драгоценности вернулись к мисс Шанд! — сказал помощник мэра. — И газеты говорят, что вся эта история была подстроена.

— Шли бы они к черту, эти газеты, — бросил Джим Фаллон.

— Но почему же драгоценности вернули?

Блондин, сидевший в углу дивана, Дан Гебхардт, поднял усталые карие глаза:

— Все совершенно понятно. С пятью трупами дело стало пахнуть жареным. Как только будет установлена связь между убитыми и драгоценностями, эти камешки начнут жечь руки. Могли ли преступники их сбыть? Стоило нам напасть на их след, мы прямиком вышли бы на самый центр. Поэтому они и вернули их, а пресса купилась на идею, что все это было лишь рекламным трюком.

— Не могу представить себе, что они так легко отказались от добычи стоимостью в пятьдесят тысяч долларов, — продолжал упорствовать молодой помощник мэра.

— Когда рэкет приносит им миллионы долларов в год? — безрадостно хмыкнул Гебхардт.

— И вот тут, да поможет нам Бог, мы и оказались в тупике, — сказал Большой Джим. — У мистера Траска появились идеи — броские, великолепные, в высшей степени похвальные идеи. Со слов Силвермена и других мистер Траск знал, что все это произошло во владениях Рокки Мадженты. Он знал так же, что кража драгоценностей не могла иметь место без одобрения на самом верху. И посему мистер Траск, будучи социальным философом, а не копом, сделал логический вывод, что Рокки лично повинен в этих пяти убийствах.

Рыжеватый человек, в очках с блестящей оправой белого золота, хмыкнул. Это был Джордж Хаггинс, заместитель окружного прокурора.

— Как было бы просто, работай закон таким образом.

— Кто бы сомневался? — сказал Большой Джим. — Словом, мистер Траск направился прямиком к Микки Фланнери — еще один тип, о котором вам сможет поведать Дан, — брату убитого торговца свининой. Мистер Траск попытался выяснить, сколько и кому был должен его брат. Исходя из своей теории, он решил, что настоящий ростовщик — это Рокки Маджента, и надеялся, что Микки Фланнери все ему выложит.

Большой Джим Фаллон вытащил из кармана черную курительную трубку и стал набивать ее табаком из желтого пластикового кисета.

— Трасковер оставил жену и двоих маленьких сынишек, — жестким, внезапно охрипшим голосом сказал он. — Дети гостили у родителей матери в Поулинге. Им рассказали о гибели отца. Сегодня бабушка и дедушка должны были доставить их в Нью-Йорк, потому что похороны намечены на завтрашний день. Вчера неизвестный человек подъехал ко двору, где играли ребята, и как-то уговорил их сесть к нему в машину. Соседи видели все это.

Большой Джим поднес спичку к чашечке трубки, и было заметно, как у него подрагивают массивные кисти рук.

— Миссис Трасковер узнала о происшедшем от своих родителей. Она позвонила капитану Силвермену, который был начальником и другом ее покойного мужа. Оба они сразу пришли к одному и тому же выводу. Ребят похитили, чтобы Мейсон Траск повсюду не совал свой нос. Они не сомневались, что Траск получит от похитителей приказы и указания. Он их не получил. Примерно в половине пятого дня экспресс-почта доставила миссис Трасковер сундук. Такого сундука у нее не было. Она его не ждала. Почтовая компания получила и ключи от него для передачи миссис Трасковер. Дальше. Почтовая компания всего лишь исполнила свои обязанности. Водитель работает в ней семнадцать лет.