Несколько мгновений он разглядывал приближающееся облако, потом опустил руку и повернулся к Джузеппе.

— Они еще в двадцати милях, — определил он. — У нас не меньше часа. Давай заканчивать.

Франческо повернулся и окликнул одного из мужчин, приземистого, могучего, в черной рубашке и брюках из грубой ткани. Хао, главный посредник и переводчик Франческо, подошел.

— Да, господин, — сказал он по-итальянски с сильным акцентом, но вполне понятно.

Франческо вздохнул. Он давно отказался от попыток уговорить Хао звать его по имени, но надеялся, что хотя бы сейчас Хао откажется от церемоний.

— Вели людям заканчивать быстрей. Гости скоро прибудут.

Хао взглянул на горизонт и увидел то, что несколько минут назад заметил Джузеппе. Глаза его округлились. Он коротко кивнул, сказал: «Будет сделано, господин», повернулся и начал выкрикивать приказы десяткам местных жителей, толпившимся вокруг на поляне на вершине холма. Потом побежал и присоединился к ним.

Поляна, примерно сто на сто шагов, на самом деле представляла собой крышу внутреннего двора гомпы. Со всех четырех сторон от поляны в долину по склонам спускались стены с башнями и сторожевыми вышками, как хребет гигантской ящерицы.

Хотя Франческо говорили, что гомпа первоначально была укрепленным пунктом для обучения, но обитатели этой крепости практиковали только одно ремесло — воинское.

И он был этому рад. Как свидетельствовали постоянные нападения и засады на равнинах внизу, он и его люди жили на самых границах государства. И не случайно их перевезли сюда, чтобы они закончили работу над машиной, которую их благодетель назвал Великим Драконом.

Поляна наполнилась стуком деревянных молотков: рабочие под руководством Хао заколачивали в каменистую почву последние сваи. Столбы коричневой пыли поднимались в воздух, ветер подхватывал их и уносил куда-то прочь. Еще через десять минут на поляне стало тихо. Хао снова поднялся туда, где стояли Франческо и Джузеппе.

— Мы готовы, господин.

Отступив на несколько шагов, Франческо восхищенно осматривал сооружение. Он был доволен. Конструировать на бумаге — одно; увидеть, как твой замысел воплощается в жизнь, — совсем другое.

Высотой в сорок футов, занимая три четверти поляны, палатка из снежно-белого шелка, с бамбуковыми распорками, выкрашенными в красное, походила на облачный замок.

— Отличная работа, — сказал Франческо Хао. — Джузеппе?

— Великолепно, — прошептал младший де Лана Терци.

Франческо кивнул и тихо произнес:

— Будем надеяться, то, что внутри, произведет еще большее впечатление.

Хотя остроглазые часовые гомпы заметили облако пыли раньше Джузеппе, тревожный рог прозвучал лишь за несколько минут до прибытия свиты. Франческо догадывался, что это, как и направление, с которого приближались всадники, и раннее их прибытие, — тактическое решение. Вражеские укрепления располагались преимущественно на западе. Отряд приближался с востока, и поднятую им пыль закрывали холмы, окружающие гомпу. Враг не успел бы подготовить засаду и перехватить прибывших. Зная своего благодетеля, Франческо подозревал, что за гомпой тайно наблюдали, ожидая, пока изменится направление ветра и переместятся вражеские патрули.

Их патрон хитрый человек, напомнил себе Франческо. Хитрый и опасный.

Меньше чем через десять минут Франческо услышал скрип кожи и звуки шагов на гравии дорожки, по спирали опоясывающей холм. Пыль достигла границы поляны. Затем неожиданно наступила тишина.