– Его узкие губы растянулись в улыбку, выражавшую и насмешку, и удовлетворение. – Имя это сила, оно заслуживает уважения. Тем не менее я должен дать вам понять, что пришел к вам в качестве члена подобного же братства, разделяющего большинство убеждений вашей секты. Я рискую жизнью, признаваясь в этом, но таким образом я надеюсь завоевать ваше доверие. Я прошу вас оказать нам услугу. Быть может, это в ваших силах, а может быть, и нет, но никто другой с этим поручением заведомо не справится.
Я молча ожидал продолжения.
– Моим собратьям принадлежит дом на северо‑востоке Ингерлонда. Его местонахождение держится в тайне. Среди нас есть человек, который, как и вы, явился издалека, с Востока. Это было много лет назад. Он младший брат князя некоей восточной страны, князь послал его за границу с определенной миссией. Ныне он хотел бы вернуться, однако не может пуститься в путь во‑первых, потому, что обе его ноги отрезаны по колено, а во‑вторых, в силу принятого им обета. Этот человек поручил мне разыскать путешественника из его краев и передать ему вот это…
Незнакомец протянул мне пакет. Длиной он был с растопыренную ладонь, от ногтя большого пальца до ногтя мизинца, а в ширину немного меньше; толщина его была вдвое меньше толщины большого пальца.
Пакет был обернут в черную промасленную ткань и перевязан кожаными ремешками, по цвету напоминавшими ржавчину.
– Что это? – прохрипел я. Я преуспел в качестве разведчика торговых путей главным образом благодаря ненасытному, как у кошки, любопытству. Говорят, любопытство погубило кошку, но ведь Аллах благословил эту тварь девятью жизнями. Из своего резерва я уже восемь истратил.
– Я не вправе ответить, – сказал мой гость. – Вскрыть этот пакет может лишь тот человек, которому он адресован, или его наследник. Более того, брат Джон так называем мы этого человека, поскольку мы не в силах выговорить его подлинное имя на его родном языке, – заклял страшным проклятием всякого, кто посмеет развязать эти ремешки. Судя по весу и размеру послания, я предполагаю, что в нем содержатся листы пергамента, то есть некое важное сообщение или завещание. Вы возьметесь его доставить?
К этому моменту, невзирая на лихорадку и прочие описанные мной симптомы, не говоря уж о жестокой боли в коленях, роковое мое любопытство уже пробудилось, как хищный лев – или, скажем скромнее, как кошка.
– Прежде всего скажите, кому предназначено это послание, – потребовал я.
Глаза незнакомца загорелись еще ярче, язык быстро облизнул краешек губ. Он был уверен, что я попался на крючок. Он не ошибся.
– Князя, которому вы должны доставить это послание, зовут Харихара Раджа Куртейши.
Я был знаком со своим собеседником считанные минуты, но все же предпочел не возражать против категорического «должны», хотя сразу же заподозрил, что, того и гляди, соглашусь на куда более дальнее путешествие, чем входило в мои планы. Откашлявшись, я проглотил мерзкую слизь, забивавшую мне горло.
– Где его страна?
– Он живет в Виджаянагаре. Этим царством правит двоюродный брат Джона, великий император Малликарджуна Дева Раджа.
Я со вздохом откинул голову на зловонный валик. Пах он не лучше собачьего дерьма.
– Виджаянагара это другой край света. Дальше этой страны только Катай, – проскрипел я. – Проделав путь в полгода длиной, я доберусь до страны, где я родился, – вы называете ее Святой землей. Оттуда мне придется ехать еще столько же, пока я достигну Виджаянагары.
– Один венецианец побывал в Катае, и многие одолели этот путь вслед за ним. Кажется, он даже заглянул на обратном пути в Виджаянагару.
– Марко! – фыркнул я. – Он приехал туда вместе со своим отцом Никколо, когда ему едва сровнялось двенадцать, а вернулся человеком средних лет. |