«Отец не оглядывается по сторонам, но и не напряжен, — подчеркнул он. — Пребывает в своих мыслях, да. Напряжен? Нет».

И этот ублюдок направился прямиком к задней части старого грузовика, совершенно не волнуясь о том, что он не соответствует его социальному статусу, словно такое транспортное средство F-150 было совершенно обычным делом здесь и останавливалось чуть ли не каждый день.

— Я знаю, что ты совершил.

Лейн не знал, что сказать, пока слова не вышли из его рта. Отец остановился и моментально развернулся.

Двери гаража бесшумно стали открываться, Уильям прищурился и тут же спрятал платок.

— Прошу прощения? — произнес он.

Лейн пересек расстояние между ними и приблизился к нему, понизив голос сказал:

— Ты слышал меня. Я точно знаю, что вы совершил.

Было жутко, поскольку лицо напротив выглядело так, как его собственное. Еще жутче, что в нем не произошло никаких перемен... на лице Уильяма не дрогнул ни один мускул.

— Тебе стоит выражаться более конкретно, сын.

Тон, с которым он произнес последнее слово, можно было заменить словами «не трать мое время» или же более просторечиво «мудак».

Лейн сжал зубы. Он хотел высказать ему все, но учитывая, что его брат по-прежнему находился внутри бизнес-центра, … и он, по крайней мере, надеялся, что Эдвард до сих пор жив… если он выдаст себя, то отец просто удвоит свои усилия и заметет все следы, это его и останавливало.

— Шанталь мне рассказала, — прошептал Лейн.

Уильям закатил глаза.

— О чем? Требуя сделать ремонт в ее спальне уже в третий раз? Или что она решила поехать в Нью-Йорк… опять? Она твоя жена. Если она хочет все эти вещи, то ей следует обсуждать их с тобой.

Лейн внимательно следил за выражением его лица.

— Теперь, если ты извинишь меня, Лейн, мне нужно…

— Ты не знаешь, о чем говоришь.

Его отец элегантно махнул рукой на роллс-ройс, выезжающий из гаража.

— Я буду поздно… и я не собираюсь играть в ролевые игры. Хорошего дня…

— Она беременна, — отец нахмурился, Лейн понял, что до него дошли его слова. — Шанталь беременна, и она сказала от тебя.

Он ждал, после своих слов, ждал любую подсказку, слабину с его стороны, используя весь свой опыт в покере, чтобы прочитать мужчину перед собой.

И вдруг вот оно, у него чуть-чуть стал подергиваться нерв под левым глазом.

— Я развожусь с ней, — спокойно произнес Лейн. — Это значит, что ты можешь забрать ее себе, если хочешь. Но внебрачный ребенок не будет жить под одной крышей с моей матерью, понятно? Я не позволю тебе так оскорблять мать. Не позволю.

Уильям кашлянул пару раз и опять достал платок.

— Послушайся моего совета, сын. Женщины такие, как Шанталь, правдивы, насколько же насколько и верны. У меня никогда ничего не было с твоей женой. Боже сохрани.

— Не только лгут женщины, такие как она.

— Ах, да, двойной подтекст. Манера вести спокойный разговор, говоря гадости исподтишка.

«Черт с тобой», — подумал Лейн.

— Ладно, я в курсе твоего романа с Розалиндой, и уверен, что она покончила с собой из-за тебя. Учитывая, что ты отказался говорить с полицией на эту тему, могу предположить, что тебе есть, что скрывать. Дожидаешься своих адвокатов, чтобы они сказали тебе, что следует говорить, а что нет?

Ярость проявилась в виде красного пятна на шеи отца, поверх французского воротничка, сжимающегося в его кожу, рубашки с монограммой, пятно стало увеличиваться в размере.

— Тебе бы лучше пересмотреть свои взгляды, мальчик.