— Я не знаю, мисс Аврора.

— Хорошо, я поняла, но ты не должен подвести меня, сын. Ты не должен.

49.

Истинное определение бесконечности решила Лиззи, когда ты застряла где-то, где явно не должна находиться.

Трусики, который к ней не имел никакого отношения, спустились вниз, застряв в ее чертовых трусах.

Как только затихли голоса в коридоре, она выждала еще пять или десять минут, прежде чем продолжила свой путь, высунув голову.

«Время ланча, — подумала она. — Слава Богу».

Быстро передвигаясь по коридору, она закрыла за собой дверь и замерла, прислушавшись.

Она собиралась пойти в номер Шанталь, мимо комнаты Джины.

Она постучала, не получив ответа. Но рядом была комната другой женщины, не так ли?

Войдя внутрь, она закрыла дверь.

— О, Боже, — пробормотала она, пытаясь усиленно вздохнуть, от чего крылья носа раздувались.

Запах модных духов был настолько сильным, что у нее потекли слезы, но ее так просто не возьмешь. Рванув в гардероб Шанталь, она уставилась на шкафы, занимающие достаточно большое пространство, они запросто могли конкурировать с отделом в Nordstrom или Saks. Или же с одним из мест любого члена семьи.

Боже, неужели она действительно собиралась такое совершить?

Скорее всего идея сама по себе была уже глупой, решила она, начиная просматривать нижнее белье, приподнимая шелк и атласные кружева. Потом пошли костюмы, куртки, платья, еще платья, а она все искала и искала.

— Где ты хранишь свое белье, Шанталь...?

Конечно, в ящичках.

По середине комнаты стоял комод, весь усеянный всевозможными ящичками, она начала наобум их открывать.

«Допустим, это действительно глупо», — подумала она. Неужели она действительно собирается найти верх от этого…

Она рылась уже в третьем ящике снизу, с левой стороны, когда обнаружила то, что искала.

Вторую часть комплекта.

В ящичке, лежали комплекты, аккуратно переложенные бумагой друг под другом, она нашла трусики, которые однозначно были частью... фиолетовой ночнушки, валявшейся под кроватью Уильяма Болдвейна.

Но чтобы окончательно убедиться, что она не ошиблась, Лиззи положила две вещи рядышком на густой белый ковер. Тот же размер, та же марка — Ла Перла — все то же самое, за исключением цвета.

Лиззи села на задницу и пару минут внимательно разглядывала собранный комплект.

И вдруг она увидела пятно на ковре.

В дальнем конце комнаты, у окна, выходившего в сад, стояло изысканное трюмо, служившее для макияжа при естественном освещении.

И у одной из ножек растекалось по ковру ужасное желтое пятно.

Такие пятна, как правило встречаются, если у вас в доме присутствуют собаки.

Но в Истерли не было собак.

Передвигаясь на коленях, она юркнула под стол и провела ладонью по пятну на ковре. Оно высохло, поднеся пальцы к носу… да, она почувствовала запах духов.

Нахмурившись, Лиззи поднялась с колен.

— Господи, — прошептала она.

Зеркало трюмо треснуло по центру с трещинами, расходившимися во всем стороны, как паутина.

В центре виднелась кровь.

«Пора убираться отсюда», — подумала она про себя.

Вернувшись к белью, которое она разложила на ковре, она вернула фиолетовый верх, откуда взяла, и быстро протерла все ручки персиковым шелком, пытаясь стереть свои отпечатки пальцев с ящика.

Она не собиралась давать повод полиции, обнаружить ее пребывание здесь, словно она что-то вынюхивала, так сказать…

Лиззи замерла от звука мужского голоса… который слышался из комнаты Джин, располагавшейся по соседству.