|
Откуда у тебя данный монстр? Это, надеюсь, всё, что осталось от черно-белой сволочи? - И почему бедный Кот вам не нравился? - возмутился Сашка. Черепунчик повернул «голову» и, уловив раздражение создателя, весьма недвусмысленно клацнул на Зимановича челюстями. Дескать, не зарывайся. - На батарейках? - Кирилл потыкал костяные крылья кадавра, пытаясь понять, чем скреплен скелет. - Ну, не совсем… Знаешь, пожалуй, будет справедливо, если я расскажу тебе всю историю в подробностях. Кто-то, кроме меня и дяди Брана, должен знать, что происходит, чего ожидать от нашего Объекта… Но только пообещай, что не будешь смеяться и сразу записывать меня в сумасшедшие. - Ладно. Сразу - не буду. - Значит, всё началось весной, когда я на плацу Объекта нашел черно-белого кота… Леня Кубин, не подозревая, что над его круглой головой сейчас рассказывается потрясающий по своей запутанности и многозначности секрет, сладко почмокивал во сне. Ему снилось, как он набрал пятьсот тысяч баллов в игре «Туманности Изиды», проапгрейдил себя до телепатических способностей десятого уровня, сменил пол и учится вышивать на пяльцах. И даже сейчас, когда его мозг послушно развивал охранительное сверхсветовое торможение, отважный герой, тьфу ты, героиня туманной галактики Тау Изида, помнил, что надо бы спросить Евгения Аристарховича о символизме сновидения - но как-нибудь ненавязчиво, чтобы добрый доктор не заподозрил, что всё, переживаемое Ленчиком во сне - абсолютная правда. У телепатов Тау Изиды по-другому не бывает… На втором этаже, в западном крыле клиники, Марина Николаевна тоже смотрела на небеса. Единорог? Кто-то недавно про него вспоминал. Дескать, шустрые звери… Чудеса случаются. И не только чудеса. Марина Николаевна поправила занавеску, от чего в комнате стало темно, и вернулась к стулу, придвинутого к постели больного. Евгений Аристархович беспокойно метался в полузабытьи, и Марина просто физически ощущала его боль, гнев, обиду, желание отомстить… Под окнами звучали голоса, и когда кто-то хрипло произнес прозвище «Боулинг», Евгений Аристархович дернулся, скривился и медленно открыл глаза. - Марина? - Я здесь, - откликнулась она. И пересела со стула на край постели. Он взял ее за руку. Марина не стала отшатываться, но молчала так долго, что это было хуже крика и истеричных обвинений. Ее лицо застыло, став похожим на маску скорби. - Марина, - сглотнув горечь, произнес Лукин. Горло было сухим, а слова жесткими, как песок. - Я хотел всего лишь… - Я хотела тебя убить. - не смогла сдержаться Марина. Лицо ее скривилось, на глазах выступили слезы, но она не была бы собой, если бы не сумела приказать им остановиться. - Ты понимаешь, что ты наделал? Я хотела тебя убить!… Я всё продумала, решила, и… Краем глаза Лукин заметил прикрытый салфеткой шприц в кювете на прикроватной тумбочке и вздрогнул от заползшего в душу холода. - Зачем ты так со мной, Женя? - усталым, полумертвым голосом спросила Марина. - Что ты с собой сделал? Ты же знаешь, как я ненавидела себя, как ненавидела весь мир, почему ты так поступил, почему не пощадил меня, коль уж не жаль тебе всех остальных… Зачем ты разбиваешь меня на части, Женя? - Я хотел понять, кто я, - хрипло ответил Лукин. - Ты - чудовище, разве не очевидно? - Чудовище, - согласился Лукин. Марина Николаевна подхватила с тумбочки бумажную салфетку, высморкалась и принялась вытирать мокрые глаза. - Теперь ты меня бросишь? - после долгого молчания спросил Евгений Аристархович. В конце концов, их брак продержался больше десяти лет, и это при том, что с самого начала их называли странной парой. |
