|
Обломок корабля представлял собой секцию внутренней переборки, которую, когда в «Аргонну» попал снаряд, выломало и вышвырнуло наружу. «Аргонна» была всего лишь разведывательным крейсером со слабой защитой; при относительной скорости тридцать километров в секунду снаряды — небольшие стальные шары, оставляли за собой лишь обломки и трупы. С «Аргонны» никто не спасся, кроме Диаса, и теперь он благодарил бога, что оказался в счастливом месте в нужный момент, и взрыв отбросил его от солнечной радиации. Он вполне мог спастись.
Если только вражеская шлюпка не разыщет его раньше. От этой мысли волосы у него встали дыбом. Невольно зачесалась правая рука, в которую был вживлен некий предмет — специально на случай пленения, — и о котором он старался не думать. Нет, сказал себе Диас, не будь глупее, чем положено по инструкции. Это безусловно американская шлюпка. Вероятность того, что вражеский корабль — черт бы его побрал — находится в радиусе действия его сигналов, настолько приближается к нулю, что ею вполне можно пренебречь. — Не раздавить ли нам бутылочку на обломках кораблекрушения, — вслух произнес он. Он обращался к Карлу Бейли, который помог ему, когда флот в Шепард-Филде готовился к отправке, пронести на борт несколько бутылок шотландского виски. Стальные шары разодрали Карла в клочья и Диасу вдруг показалось, что некоторые из них он видит. — Нет, лучше я не буду к ней прикасаться. Ради нас обоих. Его голос уходил в эфир. — Может быть, через миллионы лет в другой планетной системе чудовища с совиными глазами выловят бесформенные останки — эх, Карл! — и снесут их в музей. Он понял, что делает и мгновенно замолчал. Но мысли не оборвались: никогда эти чудища не узнают — кто такой Карл Бейли, не узнают, как он коллекционировал старинные джазовые пластинки, азартно играл в покер, имел степень доктора медицины, а однажды спас жизнь трем парням, которые грохнулись на Венеру во время патрульного полета… Ходил в город вместе с Мартином Диасом, а не так давно… Что же случилось в тот вечер? Он увидел сон…
Это был квартал мексиканского района Сан-Диего, который, как помнил Диас, пользовался веселой славой. Напротив отеля Кеннеди, в котором обычно останавливались космонавты, они взяли гиро — надо же в кои-то веки шикануть — и отправились туда, где собирались угостить своих девушек обедом. Диас ткнул пальцем в название кабачка. Автопилот отыскал его в справочнике и вывел экипаж на воздушный рельс Эмбаркадеро-Бальбоа. Шарон вздыхала и нежилась, положив голову ему на плечо. — Как чудесно, — сказала она, — как мило, что ты для меня делаешь… Он чувствовал, что она вкладывала в слова не только банальную вежливость. Сквозь прозрачный колпак кабины вид на город и вправду был великолепным. Город мерцал и полыхал — словно бесчисленные божьи драгоценности — от горизонта до горизонта. Только в одном направлении царил мрак — на западе: там лежал океан. Почти полная Луна стояла высоко в небе. Диас указал на крохотный огонь в затененной зоне: — База Владимир. — Угу, — сказала Шарон. — Соназиане. Она слегка напряглась. — О, они приличные парни, — отозвался Бейли со своего сидения. — А ты откуда знаешь? — поинтересовалась Наоми, его спутница, производящая впечатление серьезной девушки с живым умом. — Я там был раза два, — пожал он плечами. — Что? — воскликнула Шарон. — Но мы же воюем! — А почему нет? — спросил Диас. — Всего лишь вчера их посол был на приеме у нашего президента. |
