Якоб и Вильгельм Гримм. Кошка и мышка вдвоем
Познакомилась раз кошка с мышью и столько наговорила ей про свою большую любовь и дружбу, что мышь согласилась, наконец, жить с ней в одном доме и вести сообща хозяйство. - Надо будет на зиму сделать запасы, а не то придется нам с тобой голодать, - сказала кошка, - но тебе-то ведь, мышка, всюду ходить нельзя, а то, чего доброго, попадешься в ловушку. Так они и порешили и купили себе про запас горшочек жиру. Но они не знали, где его спрятать, и вот после долгих раздумий кошка и говорит: - Лучшего места, нежели в церкви, я и не знаю. Уж оттуда никто его утащить не посмеет. Давай поставим горшочек под алтарем и не будем его трогать до той поры, пока он нам не понадобится. И вот спрятали они горшочек в надежном месте. Но прошло ни много ни мало времени, как захотелось вдруг кошке жиром полакомиться - и говорит она мышке: - Знаешь что, мышка, зовет меня тетка на крестины: родила она сыночка, беленького с рыжими пятнышками; так вот, буду я у нее кумой. Я пойду, а ты уж сама за хозяйством присмотри. - Ладно, - говорит мышь, - ступай себе с богом, а ежели будет что вкусное, ты и обо мне не забудь - я бы тоже не прочь немножко сладенького красного винца хлебнуть. Но все, что рассказала кошка, была неправда - никакой тетки у нее не было и никто не звал ее на крестины. А пошла она прямо в церковь, подобралась к горшочку с жиром, начала лизать - и слизала всю верхушку. Потом прогулялась по городским крышам, огляделась, легла на солнышке и стала облизывать себе усы, вспоминая о горшочке с жиром. И только под вечер воротилась она домой. - Ну, вот наконец ты и вернулась, - сказала мышка, - небось, день свой провела весело? - Да, неплохо, - ответила кошка. - А как же назвали ребеночка? - спросила мышка. - Початочком, - холодно ответила кошка. - Початочком? - воскликнула мышка. - Что это за странное и редкое имя, разве оно принято в вашем семействе? - Да что о том говорить, - сказала кошка, - пожалуй, оно не хуже, чем какой-нибудь Воришка Хлебных Крошек, как твоих крестников называют. Захотелось вскоре кошке опять полакомиться. И говорит она мышке: - Сделай мне одолжение, побудь еще разок дома да присмотри сама за хозяйством, меня опять зовут на крестины; отказаться мне никак невозможно, ведь у ребеночка белый воротничок вокруг шейки. Добрая мышка согласилась. А кошка пробралась вдоль городской стены в церковь да и выела половину горшочка жира. "Нет ничего вкусней, - подумала она, - когда что-нибудь поешь одна", и осталась такой работой вполне довольна. Воротилась она домой, а мышка ее и спрашивает: - Ну, как же назвали ребеночка? - Серединкою, - ответила кошка. - Серединкою? Да что ты! Я такого имени отродясь не слыхала, бьюсь об заклад, что его и в календаре-то нет. Стала кошка вскоре вспоминать о лакомстве и облизываться. - Ведь хорошее-то случается всегда трижды, - говорит она мышке, приходится мне опять кумой быть. Ребеночек-то родился весь черненький, одни только лапки беленькие, и ни единого белого пятнышка, а случается это в несколько лет раз, отпусти уж меня на крестины. - Початочек! Серединка! - ответила мышка. - Какие, однако ж, странные имена, есть над чем призадуматься. - Да ты вот все дома сидишь в своем темно-сером фризовом кафтане, с длинной косичкой, - сказала кошка, - да только ворчишь; а все оттого, что днем из дому не выходишь. Когда кошка ушла, мышка убрала в доме и навела в хозяйстве всюду порядок, а кошка-лакомка тем временем слизала весь жир в горшочке дочиста. "Когда все поешь, только тогда и успокоишься", - сказала она про себя и лишь к ночи вернулась домой, сытая и жирная. А мышка тотчас ее и спрашивает: - А какое ж имя дали третьему ребеночку? - Оно тебе, пожалуй, тоже не понравится, - ответила кошка, - назвали его Поскребышком. - Поскребышек! - воскликнула мышка. - Да-а! Над таким именем призадумаешься: я пока не видала, чтобы такое имя было где напечатано. Поскребышек! А что же оно должно значить? - Покачала она головой, свернулась в клубочек и легла спать. И с той поры никто не звал кошку на крестины. А подошла зима, нечем было уже на дворе поживиться, - тут и вспомнила мышка про свои запасы и говорит: - Кошка, давай-ка наведаемся к нашему горшочку с жиром, ведь мы его приберегли, теперь нам есть чем полакомиться. - Что ж, - говорит кошка, - это будет, пожалуй, так же вкусно, как полизать язычком воздух. Пустились они в путь-дорогу. Приходят - стоит горшочек на том самом месте, да только пустой. - Ох, - говорит мышка, - теперь-то я вижу, что случилось, теперь мне ясно, какой ты мне верный друг! Ты все сама поела, когда на крестины ходила; сначала початочек, потом серединку, а затем... - Да замолчи ты! - крикнула кошка. - Еще одно слово, и я тебя съем. "Поскребышек", - вертелось на языке у бедной мышки; и только сорвалось это слово у ней с языка, прыгнула кошка, схватила ее и съела. Вот видишь, как бывает оно на свете.
|
