— Что за ерунда? — едва слышно произнес Леша.

— Это точно то место? — уточнила Лера, и в ее голосе отчетливо сквозило удивление пополам с недоверием.

— Точно, я все записал.

Саша выглянул из-за спин коллег и наконец увидел, что так удивило обоих: на одной из могил, выложенной темно-серой плиткой, будто пьедестал, виднелось огромное черное пятно в форме креста. И если сначала казалось, что оно нарисовано краской, то при ближайшем рассмотрении выяснилось, что не нарисовано, а выжжено. Будто кто-то выложил на могиле крест каким-то горючим материалом, а затем сжег дотла, оставив только пепел.

— На этой могиле и нашли убитого бомжа, — пояснила Лера, видя его недоуменный взгляд.

— И, судя по фотографиям с места преступления, ничего выжженного здесь тогда не было, — добавил Леша.

— И само тело без следов огня.

Только тогда до Саши дошло, что это не крест, а очертания тела. Бомж, как и убитая ведьма, лежал на спине, раскинув руки в стороны и вытянув ноги. Саша еще тогда поинтересовался, не может ли это иметь какого-то религиозно-ритуального значения, но Лера ответила, что это типичная поза пациента во время операции. Руки привязывают к столу, чтобы человек нечаянно не дернулся.

Леша тем временем подошел к могиле, наклонился, разглядывая пепел, а затем стянул с руки перчатку и аккуратно притронулся к нему.

— Еще теплый, — удивленно произнес он.

Выпрямился, огляделся по сторонам, будто ждал, что человек, сделавший это, все еще где-то здесь. Саша тоже огляделся, но в этой части кладбища находились только они. Впрочем, спрятаться за одним из памятников не составило бы труда. Особенно если учесть, что некоторые родственники умерших умудряются сделать из могилы настоящий цветник, а то и сад. По правде говоря, здесь роте солдат спрятаться несложно, не то что одному человеку.

Леша вытащил телефон, вывел на экран фотографию фотографии, которой с ним поделился следователь, сравнил с тем, что они видели.

— Это убийца, — взволнованно произнес он. — След точно повторяет позу и местоположение жертвы.

Лера и Саша подошли ближе, заглянули в экран телефона.

— Или не убийца, а кто-то из полицейских или криминалистов. Они тоже хорошо знают, как лежало тело, — заметила Лера.

Леша удивленно взглянул на нее.

— И зачем им это?

— Понятия не имею. Просто говорю, что не один убийца имеет эту информацию.

Леша посмотрел на нее так, что Саша почти наяву услышал: «Зануда!» Однако хотел он это сказать или нет, узнать не удалось, потому что у Леры зазвонил телефон, отвлекая внимание на себя. Она вытащила мобильник, почему-то нахмурилась, а затем отошла в сторону и приложила телефон к уху.

— Как думаешь, что это может значить? — поинтересовался Саша.

— Ни одной мысли, — признался Леша.

— Может, убийца оставляет нам какое-то послание?

— Может. — Леша вроде бы и согласился, но как-то так, что Саша сразу понял: версия кажется ему слабоватой. — Только откуда ему было знать, что мы снова вернемся на место убийства и непременно это увидим? Даже если предположить, что кто-то мог нам оставить сообщение, то не в случае убийства с бомжом. Он никому не нужен, едва ли кто-то озаботился бы передачей данных полиции.

Тем временем вернулась Лера, и вид у нее был крайне озабоченный.

— Вы сейчас удивитесь, — заявила она. — Но тела бомжа больше нет.

Оба как по команде повернулись к ней, и на лицах было написано одно и тоже выражение.

— Куда оно делось? — первым спросил Леша.