Единственно дозволенным был шокер, но и на него можно получить разрешение только после того, как исполнится шестнадцать лет. Приютские это оружие очень любили. Особенно во время охоты на молоденьких девушек. Сколько таких пострадало от их действий и остались с поломанными судьбами? Наверное, и не пересчитаешь. Именно поэтому у нас на окраине столицы так популярны были средства защиты от шокера. Кому охота попасть под луч и чувствовать, как над тобой измываются малолетние подонки, воплощая свои юношеские сексуальные мечты, зачастую извращённые?

Я об этом хорошо знал, так как имел стабильный бизнес по продаже собственноручно собранных средств защиты. Я собирал в неделю где-то штуки три и продавал их по пять кредитов. Такие средства держали всего три-четыре выстрела шокера, в отличие от тех, что продавались в магазинах, те могли и десять выдержать, но зато стоили в три раза меньше.

Где-то через месяц при случайной встрече среди шестёрок Борта я опознал тех троих, что ограбили меня в первый день моего пребывания на этой планете, поэтому готовился серьёзно, найдя обломок арматуры и замотав его в тряпки. Хорошее оружие ближнего боя. В итоге я поколотил всех присланных за данью служек Борта – жаль, его самого не было – и, отправив обратно, велел сообщить главарю, что я никому никогда не плачу. С тех пор у нас с Бортом, которому недавно исполнилось шестнадцать, был вооружённый нейтралитет. Он подсылал ко мне своих прихвостней в надежде, что они всё-таки доберутся до моей шкуры, а я топил их тела в канализации, на радость крысам. Короче, я постоянно ожидал от Борта подлянки. Поэтому требование дежурного встретиться с ним меня насторожило. Все знали, что как только я получу удостоверение, то свалю из приюта.

Ах да, тех троих я подловил по одному и вернул должок. Пусть теперь они попытаются выжить со сломанными руками и ногами на свалке. Как я позже узнал, ни один не смог.

За пять лет жизни в приюте обо мне, то есть о теле, владельцем которого я единолично стал – прошлый обладатель никак не проявил себя, как будто был мёртв, – так никто и не вспомнил и не отправил запрос на розыск в полицию. Сам я тоже мало что смог узнать об этом теле, хотя когда отловил обокравших меня, то тщательно опросил. Те выдали интересную информацию: мол, над свалкой летал новенький и дорогой катер и зависал иногда в неопределённых местах. Вот ребятки и решили проверить ближайшую точку, где и нашли меня. Также я вместе с зубами выбил из них другую информацию: одежду они уже продали, в карманах было пусто, но вот у меня в носке на правой ноге был спрятан медальон из неизвестного материала. Зверёныши уже проверяли его, не ценный. Медальон мне вернули. Был он размером с пивную пробку, толщиной миллиметра четыре. То есть достаточно толстым. По ребру шёл красивый орнамент, на лицевой стороне – треугольник с пересечёнными линиями углами. С другой стороны надпись: «Честь и достоинство».

Жил я в приюте нормально, последние три года вообще появлялся раз в семь дней, на линейку, отметиться. Были, как я уже говорил, тёрки с бандами, но я их решил. Причём решил кардинально, все попытки наездов и тёмных без жалости отбивал прутом и другими подручными средствами.