– Ну, уж посмелее некоторых! – протянула Женя, – Если б между нами устроили соревнования, кто дольше здесь просидит, я бы без сомнения выиграла!

– Так уж без сомнения? – заинтересовался я. Ненавижу, когда меня берут на слабо.

– Конечно! – я не видел Женьку, но мне кажется, она при этом кивнула головой, – Даже если бы разразилась страшная гроза, в этот домик трижды ударила молния, ничто бы не заставило меня выбраться отсюда первой!

– Ну-ну! – усмехнулся я и начал шарить по темноте руками, в поисках Жени. Нащупав, наконец, ее теплую руку, я схватил девчонку за запястье и притянул к себе.

– Ты что это делаешь? – возмущенно зашипела Женька.

– Пытаюсь вытравить тебя из убежища, – также шепотом ответил я.

Свободной рукой я нащупал Женькино лицо и легонько схватил ее за нос.

– Ну, ты и придурок! – пуще прежнего рассердилась Женя.

– Не боишься пауков и мышей, значит! – констатировал я, обнимая Женьку.

– А, ну, пусти меня! – завертелась в моих объятиях девчонка, пытаясь высвободиться. Мне было смешно. Вот оно Женькино слабое место – девичье смущение.

В темноте обострились все мои чувства. Я слышал, как гулко бьется Женино сердце.

– А это тебе за клаустрофобию, – с этими словами я чмокнул Женьку в макушку, потом в лоб…

– Прекрати-и-и! – запищала девчонка. В следующую секунду у меня искры посыпались из глаз. Кажется, по голове сыграло весло… 

Глава тринадцатая

Проснулся я в скверном настроении. А в каком состоянии еще можно подниматься с самого утра по будильнику? Пробуждение должно быть добровольным. Немного поваляться в постели, сладко потянуться, проверив соцсети, отправиться в душ, а затем за чашечкой крепкого бодрящего кофе.

Я же вскочил как полоумный, потому что уже опаздывал: переводил будильник на «еще пять минуточек» раз десять. В итоге проспал и чувствовал себя еще больше разбитым. Гудела голова. Вчера в этой чертовой коморке мне нехило прилетело веслом по голове. Оно скатилось вдоль стеночки прямиком мне по черепушке. В самый подходящий для Женьки момент. Кажется, я пытался ее поцеловать…

Мы с Женькой сразу же выбрались оттуда. Пляж был пустынным. Никто нас с фонариками и собаками не разыскивал. В сумерках я видел, как насупилась Женька.

– Вот это шишак у тебя! – она осторожно дотронулась до моей головы, – Даже в темноте видно! Прям на глазах зреет, ну, ничего себе!

– Как в Том и Джерри? – угрюмо уточнил я.

– Ага, – довольно кивнула Женя, – И поделом тебе! Будешь знать, как приставать…

– Я просто хотел выиграть спор и первой вытурить тебя оттуда, – в свое оправдание ответил я. Да. Так оно и было. Наверное.

Женя сделалась еще мрачнее.

– Вот вроде взрослый человек, а ума как у воробышка! – отчитала меня девчонка.

С пляжа мы выходили молча. Да, и вообще вокруг стояла звенящая напряженная тишина. Только море тревожно шептало позади нас.

Сворачивая на тропинку к своему дому, Женя буркнула «Пока!» мне напоследок и припустила вперед. Надеюсь, я не слишком ее обидел своим поступком. Если после случившегося она не захочет со мной общаться, я ее, наверное, пойму.

Я с чертыханьем отыскивал в куче своей одежды свежую футболку. Вот. Вроде чистая. Со всеми этими приключениями я как-то запустил свой номер. Хорошо, что питание здесь «все включено», иначе бы меня ожидала еще гора посуды.

Я встал в такую рань, чтобы доставить эту пресловутую папку от Юрки к Наташе. Не знаю, как у них вчера так вышло, но на ночь друг забрал на хранение папку себе, а теперь я как «самый незасвеченный» из нас двоих, должен с утра пораньше на всех парах доставить заветные бумаги Наталье.