Поппи только улыбнулась в ответ. Она вытаращила глаза и проговорила глухим голосом:

– А что если я не Поппи? Может быть, я не знала, что нужно задерживать дыхание, и познала это на своей шкуре. Что если мной овладел дух, который теперь рассказывает вам эту историю, потому что уже поздно и потому что вами тоже уже овладели ду-у-у-ухи?..

– Ладно тебе, брось! – крикнула Элис, стукнув Поппи по плечу. Они обе рассмеялись.

Лео тоже рассмеялся, но его смех вышел немного нервным.

– Вот потому эта история такая страшная. Ведь даже если ты знаешь, как себя защитить, не факт, что у тебя получится. Например, вдруг ты недостаточно долго задерживал дыхание. Все равно ведь когда-то придется вдохнуть.

– У меня от твоей улыбки мурашки побежали, – заметил Зак. – Тебе говорили, что у тебя жуткая улыбка, Поппи?

Она горделиво приосанилась.

Они прошли вместе еще пару кварталов, а потом Лео повернул к себе. Он помахал друзьям на прощание и направился по лужайке в сторону стоянки с домами-трейлерами.

Заку с Элис и Поппи осталось пройти еще несколько кварталов до района, где стояли их домишки, практически одинаковые с виду. Его сердце часто забилось, а ноги налились свинцом, потому что, как бы ему этого ни хотелось, он понимал, что разговора не избежать.

Глава 4

Воздух был уже прохладным, деревья пожелтели, трава на газонах пожухла. От порыва ветра закачались ветки на дереве, под которым стоял Зак, и челка упала ему на глаза. Он раздраженно зачесал ее назад пятерней и взглянул в безоблачное небо.

Он думал о своих героях, заточенных в вещмешке, который глодали крысы. Он представил, как по ним ползают тараканы, как на них валится всякий мусор. Он вспомнил об ответах на вопросы, бумажка с которыми все еще лежала в переднем кармане его рюкзака. О том, что он написал о кошмаре Вильяма – как его хоронят заживо…

– Эй, – окликнула друзей Элис. – Давайте встретимся? У меня есть идея насчет…

– Я не могу, – быстро проговорил Зак. Прошлой ночью, лежа без сна и уставившись в потолок, он заготовил целую речь, но сейчас не мог вспомнить ни слова. Он сделал глубокий вдох и выпалил единственное, что смог придумать:

– Я больше не хочу играть.

Поппи в замешательстве нахмурилась:

– Ты о чем?

На мгновение ему показалось, что еще можно все исправить, рассказать Поппи и Элис, что случилось на самом деле. Он мог попробовать объяснить им, что сделал его отец, как он зол на него и что просто не представляет, как теперь быть. Ему хотелось, чтобы они поняли, как ему жаль, что все их истории останутся незаконченными. Что у него такое чувство, будто у него вырвали кусок из груди, будто часть его оказалась на помойке вместе с его героями.

– Я очень занят в школе и с баскетбольными тренировками, – вместо этого произнес он тихо. – Играйте без меня.

– То есть совсем? Ты вообще никогда больше не будешь играть?

Когда Поппи расстраивалась, у нее на шее выступали красные пятна.