Квиллер бросил книжку в камин, высыпал на неё содержимое корзинки для бумаг, добавил немного хвороста, лежавшего в мусорном ведре, и открыл заслонку. Как раз в тот момент, когда зазвонил колокольчик у задней двери, он чиркнул спичкой и бросил её в камин. И тут же подумал, что жалко терять такой замечательный справочник по части местных скандалов.

Если он надумает перебраться в Пикакс, эта книжечка ему вполне может понадобиться. Слишком поздно! Сильный порыв ветра превратил весь бумажный сор в полыхающее пламя. У молодого человека, ожидавшего его на заднем крыльце, был весьма насупленный вид. Белое лицо Роджера казалось ещё белее, а борода ещё чернее.

– Проходите, устраивайтесь поудобнее, – пригласил Квиллер. – На веранде сегодня слишком шумно. Ветер, наверное, набрал скорость миль пятьдесят в час, а прибой ревёт оглушительно.

Роджер опустился на один из диванов и молча уставился в огонь.

– Я видел вас с Шарон и Милдред на заупокойной службе. Что вы думаете о новом повороте событий?

– Я примерно этого и ожидал, – без всякого выражения заговорил молодой человек. – Все ожидали чего-нибудь получить в наследство. Королева Пикакса раздавала обещания направо и налево.

– Вам она тоже что-нибудь обещала?

– Конечно. Несколько сотен долларов, чтобы начать работу по консервации останков затонувших кораблей… Наверное, мне нужно поздравить вас.

– С чем?

– С тем. что вы унаследовали половину Пикакса и три четверти Мускаунти.

– Откуда вы узнали? Завещание ведь вскрыли всего несколько часов назад.

– Я вынужден скрыть свой источник информации, – с запальчивостью ответил Роджер.

Квиллер хмыкнул в усы. Он подозревал, что секретарша Гудвинтеров приходилась матерью или теткой Джуниору – семейное сходство было очевидным. А Джуниор, несомненно, бросился звонить Роджеру.

– Ну что же, мой мальчик, должен сказать, что пока я не принял условий завещания. Если вам повезёт, я вернусь в «Прибой», а половина Пикакса и три четверти Мускаунти достанутся Атлантик-Сити.

– Извините, – сказал Роджер, – я вовсе не хотел задеть вас, но мы все обижены на вашу тетушку за нарушенные обещания.

– Она не была мне тетушкой, а кроме того, я не согласился бы жить здесь ни за какие деньги. Ваша газета – это какой-то фарс. Радиостанцию нельзя выпускать в эфир. В ресторанах только переводят хорошие продукты. Мусвилл – край дрянной семейственности, отгородившийся от всего света. А уж что я думаю о здешних комарах, даже и говорить не буду.

– Подождите! Не горячитесь! – залепетал Роджер. – Уж пусть лучше эти деньги достанутся вам, чем уйдут в Нью-Джерси и на них восстановят район борделей.

– Ладно, бог с вами. Давайте выпьем и предадим все это забвению. Виски? Пиво?

И они стали мирно беседовать о достоинствах коттеджа.

– Очень славный домик, – разглагольствовал Роджер, – мы с Шарон мечтаем обзавестись когда-нибудь таким же. У Милдред тоже хороший коттедж, но он совсем как городской дом. А этот для леса просто идеален, Интересно, кто убил этого лося? – Вдруг он замер. – Ой! Там кошка! Я боюсь кошек. Меня в детстве укусила бездомная кошка.

– Вы, наверное, дернули её за хвост, вот и получили по заслугам, – сказал Квиллер. – А сейчас перед вами Коко. Он совершенно безобиден, если, конечно, его не трогают. Полагаю, – переменил тему Квиллер, – вы знаете, что приключилось с вашим тестем?

Роджер грустно кивнул.