Изнутри выбивался неровный колеблющийся свет.

Леня нагнулся и заглянул в подпол.

Под землей была целая комната – низенькая и неуютная, но все же вполне жилая. Возле одной стены стояла узкая железная койка, застеленная коричневым шерстяным одеялом, напротив – дощатый стол, на котором горела свеча в медном подсвечнике. Именно эта свеча испускала тот колеблющийся свет, который увидел Леня. Перед столом, на шатком табурете, сидел, кутаясь в ватник, рослый парень, в котором трудно было узнать Толю Уточкина. Бывший охранник очень похудел, ссутулился, а самое главное – он приобрел затравленный, напуганный вид беглеца и жертвы.

От прежнего, самодовольного и бравого выражения на его красивом некогда лице не осталось и следа.

Услышав скрип открывшегося люка, Толя вскочил, уронив табуретку, отскочил в угол подпола и прижался к стене, испуганно глядя вверх и сжимая в правой руке тяжелый десантный нож.

– Все-таки нашли, сволочи! – истошно закричал он, – но не мечтайте, волки позорные, живьем я вам не дамся!

С этими словами Уточкин метнул свой нож в нагнувшегося над люком Леню.

То ли угол броска был неудобным, то ли Толя отощал и ослабел в своем добровольном заточении, и оттого не смог как следует бросить нож, то ли Маркиз успел достаточно быстро отскочить, во всяком случае, нож пролетел мимо Лени и с громким звенящим ударом вонзился в стену сарая.

– Не горячись, Толик! – проговорил Маркиз, на всякий случай держась в стороне от люка, поскольку не знал, какое еще оружие есть в запасе у бывшего охранника, – не бойся, я вовсе не убивать тебя пришел, наоборот, хочу тебе помочь.

– Старуха, зараза, меня выдала? – спросил парень, убедившись, что его удар не достиг цели.

Анна Петровна не причем! – поспешно заверил его Леня, – она была тверда, как кремень, и не сказала мне ни слова! Вообще, бабушка у тебя замечательная. Я тебя сам нашел. Но я повторяю – не бойся меня, я не враг, наоборот, хочу тебе помочь!

– Так я и поверил… – донесся голос из подпола, – пожалел волк кобылу – оставил хвост да гриву! Скажи прямо, кто тебя послал?

– Никто, – отозвался Леня, осторожно заглядывая в люк, – я вообще, человек самостоятельный, хожу где вздумается и гуляю сам по себе. И уж меньше всего ты можешь подозревать меня в связях с Поздняковым. Этот гигант мысли мне тоже немало крови попортил, и у меня к нему накопилось довольно много претензий… вплоть до того, что он не так давно заказал меня одному шустрому малому. К счастью, мне повезло больше, чем киллеру, но тем не менее, цель моей жизни – по крайней мере, на данный момент – рассчитаться с господином Поздняковым по всем счетам. Так что мы с тобой в одной упряжке. В конце концов, согласись, если бы меня послал Поздняков, я давно уже мог пристрелить тебя. Здесь, в подвале, ты – просто отличная мишень…

Толя вышел на середину подпола и подозрительно поглядел на Маркиза.

– И что же тебе, самостоятельный человек, от меня нужно? Зачем ты проделал такую дорогу? Неужели только для того, чтобы посмотреть на меня?

– Конечно, нет, – Леня усмехнулся, – но неужели мы так и будем разговаривать? Может быть, тебе нравится сидеть в этом погребе, может быть, ты чувствуешь себя там очень уютно, но мне надоело стоять на коленях. Ты бы лучше вылез оттуда, а?

– Ладно, вылезу, если ты сбросишь мне лестницу. Она стоит у тебя за спиной, в углу сарая.

Уточкин выбрался из люка и смерил Маркиза настороженным, оценивающим взглядом. Рядом с ним, плечистым и рослым, Леня казался мелким и невзрачным. Чтобы предупредить нежелательный поворот мыслей, Маркиз похлопал себя по карману и предостерегающе проговорил:

– Эй, парень, даже не думай об этом! Ствол я вытащить всегда успею, только зачем? Мы с тобой друг другу нужны, только вместе мы можем свалить Позднякова! А тебе обязательно нужно с ним разделаться.