— Как там Луи? — спросила Вэн тоном, каким говорят, желая уделить, наконец, внимание членам семейства гостя.

— Что?.. — Темпл слегка обалдела от внезапной смены предмета разговора, что было простительно, поскольку разыгрывание пылкой любви к младенцам притупило ее обычно живые мозги. Больше всего пиарщики ненавидят то, о чем не имеют ни малейшего представления.

— О, вы, может быть, хотите подержать ее на ручках? — тон Вэн фон Райн на этот раз показывал, что она буквально отрывает свое сокровище от сердца.

— Ах, нет, не надо, спасибо!.. Луи?.. А, вы имеете в виду кота?

— Да, — улыбка мадонны на устах Вэн подчеркивала безмятежность светлого облика блондинки. Принцесса Греза не умерла, она воскресла прямо к вечерним новостям. — Но Луи не любит, когда про него говорят «кот». В нем нет ничего от животного.

«Да уж, это точно», — пронеслось в голове у Темпл.

— У Луи все… прекрасно. Простите, что он удрал из «Хрустального феникса»…

Вэн кивнула ошивающейся поблизости юной няньке, и та как раз успела подхватить дитя, прежде чем оно срыгнуло гороховый супчик от фирмы «Кербер» на мамин безумно дорогой костюм цвета шампанского от Версаче. Прямо кадр из фильма «Изгоняющий дьявола».

— Мы по нему скучаем, — призналась Вэн с очаровательной простотой.

— Я тоже — время от времени, — выпалила Темпл, не подумав. — Ну, в смысле… он же приходит и уходит, когда захочет…

Вэн фон Райн кивнула:

— Луи — самостоятельная личность. Ники, наконец, убедил меня, что пытаться его удерживать — сизифов труд. Мне приятно, что Луи нашел у вас пристанище на почти постоянной основе.

– «Кошачье счастье», — поделилась Темпл.

— Что, простите? — почти незаметные брови Вэн фон Райн вежливо приподнялись, точно призрачные гусенички.

— Луи никогда не покинет свою миску с «Кошачьим счастьем», — объяснила Темпл доверительно. — Особенно теперь, когда я кладу сверху креветки в креольском соусе. Много креветок. Несколько банок. «Кошачье счастье» — очень полезный корм. Вот насчет креветок не уверена.

— Ясно, — теперь, когда Корицу унесли, Вэн фон Райн явно не интересовало обсуждение питательных смесей. Она вздохнула: — К теме вашего сегодняшнего визита. Ники настаивает, что пора полностью обновить интерьер. Я полагаю, он прав, учитывая такое нестойкое внимание американской публики. В Европе отели славятся как раз своей незыблемостью, а не ежегодными обновлениями.

Темпл вспомнила загорелого итальянского Ромео, сопровождавшего жену во время визита в Конференц-центр несколько недель назад, чтобы заявить свои права на Луи. К счастью, их предприятие не имело успеха. Увезенный в серебряном «корвете», Луи вернулся к ней на своих двоих, покончив тем самым со своим полуофициальным проживанием в «Хрустальном фениксе». Раньше Темпл интересовало, почему он предпочел ее квартиру. Но теперь, принюхавшись, она поняла: стойкий запах младенца в воздухе, смесь детской присыпки «Джонсон и Джонсон», памперсов и горохового супа. Должно быть, у Луи аллергия на все детское. Ну, и не будем забывать о «Кошачьем счастье», конечно.

— По-моему, «Хрустальный феникс» полностью отремонтировали всего пару лет назад, разве нет? — спросила Темпл.

— Вот именно об этом я и хочу поговорить, — Вэн фон Райн, в отсутствие младенцев и зверей принявшая свой истинный деловой начальственный облик, сложила бледные наманикюренные руки на покрытой стеклом крышке полированного письменного стола.