Изменить размер шрифта - +
Ее руки и ноги дрожали, сердце колотилось, внизу живота возникла боль. Все, что она могла сделать, — это заставить себя не поддаваться ему, не обвивать его руками, не отвечать на поцелуй и не давать тот ответ, которого он добивался. Каким-то образом ей удалось это. Она смогла сохранить свое достоинство, позволив поцеловать себя, но потом отстранившись от него с холодной улыбкой.

— Сделка заключена, — тут же произнесла она.

Хотя мускул резко задергался на его лице, Джеррет тоже сумел овладеть собой.

— Сделка заключена, — согласился он.

— А теперь я бы хотела вернуться в коттедж, — сообщила Сара, потому что если бы осталась здесь еще хотя бы на мгновение, она бы почти наверняка сдалась нестерпимому желанию, которое болезненно отдавалось внутри нее, заставляя невыносимо страдать.

— Я провожу тебя, — резко заявил он.

Сара должна была бы возразить, но она чувствовала, что уже сделала ему достаточно больно, и не смогла. Они прошли вместе по огромному залу, вышли через переднюю дверь и зашагали по подъездной дороге. Гравий скрипел под их ногами, это был единственный звук, который нарушал тишину.

Уже наступили сумерки, длинный период между закатом и полной темнотой. Еще рано возвращаться домой, подумала Сара. Было чуть больше половины десятого, и она знала, что не уснет, если сейчас ляжет в постель, но что оставалось делать? Уже слишком поздно, чтобы возвращаться в Дарлингтон, а в коттедже темно, чтобы читать. Все, что она могла делать, сидеть, оставшись наедине со своими мыслями. И какими мыслями!

Сара приняла решение вернуться, чтобы постоянно жить здесь, и хотя сказала Джеррету, что между ними все кончено, но не могла поверить в то, что он примет всерьез ее требования. И хотела ли она, чтобы он держался подальше? Ее ощущения были необычайны и противоречивы. Тони, которого она одно время считала своим женихом, никогда не возбуждал ее так сильно.

Они прошли через железные ворота, и Джеррет с грохотом захлопнул их. Сара и не представляла себе, что Френтон Холл был столь огромен.

— Тебе никогда не хотелось продать его и купить что-нибудь поскромнее? — спросила она, чтобы нарушить тишину, которая создавала между ними барьер, непроницаемый, как каменная стена. Раскаяние за свою жестокость терзало ее все сильнее.

Джеррет с удивлением посмотрел на нее.

— Поскольку я купил Френтон Холл всего три года назад, вряд ли я сделаю это. Это здание — большая ценность и хорошее вложение денег. Часть дома датируется семнадцатым столетием, и я не собираюсь расставаться с ним.

— Понятно, — сказала Сара. — У меня почему-то сложилось впечатление, что это ваш фамильный дом.

— Он будет им, — гордо заявил Джеррет. — Я хочу, чтобы он принадлежал семье Брентов многие, многие годы. Последние из Брентов умерли несколько лет назад. Их сменилось здесь несколько поколений. Возможно, ты их знала?

Сара покачала головой.

— Нет, не знала. У тебя есть братья или сестры?

— У меня есть брат в Австралии, — ответил он.

— А твои родители? — Сара тут же спохватилась, что интересуется ненавистным Вильямом Армстронгом-Брентом. Этот человек должен был ответить за многое.

Его лицо омрачилось.

— Мать погибла в автокатастрофе шесть лет назад, а отец не вынес одиночества. Думаю, что он умер от разбитого сердца. Они очень любили друг друга.

Это не было похоже на человека, с которым ей пришлось встречаться, человека, который бесцеремонно вошел в их дом и велел им убираться. Но она видела, что Джеррет был опечален, так же как была опечалена она, когда умер ее отец. Правда, обстоятельства были различны, и она по-прежнему считала, что, если бы не Вильям, ее отец был бы сейчас жив.

Быстрый переход