– С их помощью ты даже ту выскочку свергла, что покушалась на твое лидерство? Как ее там звали… Роза… Жасмин…

Аврора со звоном вернула чашку на блюдце и поджала губы. Ее взгляд прояснился, еще секунду назад затуманенный яблоками богини Идунн.

– Тюльпана.

Я щелкнула пальцами:

– Да, точно! Где она сейчас?

– На привязи, как и подобает дворняжке.

– Ты просто показала ей Вестники и… Что? Она сама на себе ошейник застегнула?

– Конечно, нет! – Заливистый смех Авроры вихрем магии разбудил весь дом, и ветер в дымоходе засвистел. – Сначала я преподала ей хороший урок. Помимо того, что Вестники – трофей чужого ковена, который в былые времена мы могли добыть лишь в битве, чтобы возвыситься еще больше, в них еще и полно магии. Ферн и впрямь позаботилась, чтобы ты поскорее овладела восемью дарами. Неудивительно, что ты была так сильна с ними на шее. Они буквально сочатся энергией…

Аврора прикрыла глаза, касаясь жемчужин, как и тогда у костра. У меня снова заныла челюсть, но я не подала виду и залпом осушила свою чашку.

– Это выстраданная магия, Аврора. Присвоенная незаконно и не служащая ни мне, ни Ферн. И, замечу справедливости ради, их отсутствие не помешало мне сломать твой никчемный барьер и заявиться к тебе домой.

Аврора скривила лицо. Мое замечание явно подпортило ей удовольствие. Но она все еще была расслаблена и сидела, вальяжно раскинув руки и заняв почти весь диван. Подозвав гувернантку и велев налить нам еще бесподобно вкусного чая, она ухмыльнулась и провела ладонью по своей шее.

– Ты их не получишь, Одри, смирись.

– Может, поспорим?

Я сама не заметила, как пальцы сжали навахон. Аврора прекрасно видела его, но не боялась, а зря: из-за глубоко затаенной обиды и ее глумления я быстро забыла об обещании уладить все миром, которое дала Зои. Нет, похоже, чаепитием сегодня не обойдется.

Вопреки моим ожиданиям, что Аврора снова станет угрожать мне численным превосходством ее ковена, она махнула рукой встревоженной Виене, и та покинула гостиную, закрыв за собою дверь. Мы остались вдвоем.

– Ты не просто подставила меня, Аврора, – продолжила я, поднимая сверкающее лезвие клинка все выше, пока его острие не замерло на уровне ее груди. – Из-за тебя я чуть не лишилась своего атташе!

– Правда? – Она искренне удивилась, даже перестала пить остывший чай. Ее аметистовые глаза нашли черную полосу на моем запястье, выглядывающую из-под рукава. – Ну, как я погляжу, он все еще жив.

– Да, слава богу, однако ничего не видит. Коул искупил твою подлость и трусость, пожертвовав своим зрением!

– Печально слышать. Столь молод, а уже ни капли пользы не принесет. – Меня покорежило от услышанного, и Аврора, заметив это, мило улыбнулась.

– Ты не поняла. Он значит для меня все, Аврора.

– Если так, то печально вдвойне. Ты ведь знала, что отношения с атташе всегда недолговечны. Они так осуждаются в нашем обществе, потому что атташе – это ведьмин авангард, первая линия обороны, а как известно, первую линию часто прорывают. Привязанность к атташе так же нелепа, как любовь к мясницкому тесаку.

– Вот поэтому ковен и изгнал тебя, – выпалила я. – Жестокая и бессердечная. Атташе – не только меч и стрелы! Атташе – члены семьи, и забота должна быть обоюдной. Именно это делает первую линию обороны, как ты сказала, прочнее, а тыл надежнее.

– Где же был этот тыл, когда твой ковен умирал?

Меня будто ударили под дых, и весь воздух разом покинул легкие.

– Однажды Коул Гастингс тоже умрет, – продолжила Аврора.