А вот с остальным решили поступить так:

Я творю внутрисистемную транспортную баржу. Здоровую, как сволочь, но металла дохрена. В эту баржу оставшиеся дроиды затаскивают всё что не приколочено в развалинах. Всё что приколочено — отдирают, и тоже затаскивают. После чего стартуют и забиваются в недра астероидного кольца. Хер их там кто найдёт, да и баржа даже намёка на жизнеобеспечение иметь не будет, из электроактивности — только радио в пассивном режиме.

Ну а мы, когда и если у нас найдётся, куда это богатство прислонить — вернёмся. Ну а не найдётся — и хер бы с ним. Этакая инвестиция на будущее, хрен знает, понадобится или нет, но пусть будет.

Далее, после того, как наши железные рабы всё нужное погрузят и отчалят (Дживс грозился, что в присыпанных развалинах ни хрена полезного, кроме тех же дроидов нет), мы рванём на входе раскопа охеренно грязный ядерный заряд.

Для шахтёров, Веги и даже Криля — это будет взрыв вышедшего из строя археотехничного реактора. То ли дроиды местные накосячили, то ли ещё что.

Но лет пятьдесят фонить этот раскоп будет так, что вопрос мутаций не стоит. С человека за полчаса стечёт, то что было его плотью.

Для Веги — взяли, что успели, не прекращая войну с охраной археотеха. Дживс даже пригрозил какой-то фигни из известного ему пула добавить. Для шахтёров и Криля — вытащили этих страдающих ёбырей, еле успели до взрыва.

Вот всё хорошо, вот только…

— Дживс, девчонки… меня на Веге же проверять будут.

— Будут, — покивала Нади. — Но несерьёзно. Только прямо врать… хм, — задумалась она.

— Во-во, — покивал я. — Раньше я вихлял, но прямо не врал — хер на чём меня поймаешь. А тут надо прямо врать. Дамы и сволочь, технические специалисты, — культурно обратился я к Лори, Коте и сволочи эфирной. — Как эти полиграфы работают, что можно сделать?

— Микромимика, пульс, Ан, — ответила Лори. — Это если не стационарные модели. У стационарных — точнейшая энцефалограмма, замеры всех параметров тела.

— Вскрыть программную оболочку, — веско вынесла вердикт мелкая. — Человек программу не обманет, но может сломать. Или волшебное что-то? — заблестела она глазами на Дживса.

— Варианты есть, сэр. Но, признаться, я до сих пор не слишком интересовался вопросом.

— С микромимикой есть варианты, — произнесла Нади. — От разрушения части нервных окончаний лица…

— Нахер надо.

— …до техники самодисциплины.

— А поподробнее? — заинтересовался я.

— Медитативно-гимнастическая техника, Ан. Но вряд ли подойдёт — несколько лет это минимум.

— Это да, жаль, — хмыкнул я.

— Но позаниматься с тобой надо, — задумчиво продолжила Нади. — Субакс, Ан. Всё же не совсем бесполезное искусство.

— Это да, позанимаемся, — покивал я, любуясь отвисшими до груди челюстями и выпученными глазами Лори и Коти.

Ну, в наши исследования что для невесомости, что для тяжести, мы с Нади никого не посвящали. Дживс и так всё знает, что на корабле творится, а девчонки не в курсе. А что Краб всех пинает и ваще на клешне вертел — вещь общеизвестная, как и то что я рукопашник посильнее Нади. И вот у них на глазах она: «подучу», а я: «надо бы», хех.