|
И, судя по развитию наших со зверушкой взаимоотношений, удачно. Глядя на то, как я распаковываю угощение и кладу в рот первую дольку (ну да, не смогла отказаться от такого соблазнительного предложения, что ж поделаешь?), Ринго довольно щурился, не забывая при этом жевать. Судя по уменьшившейся горке сладостей, влезало в него много, значительно больше, чем предполагаемый размер его желудка. Я даже начала подозревать, что вместо этого органа у мохнатого малыша черная дыра. А что? Удобно: ешь — не хочу. Вот только как такое прожорливое чудо прокормить? Даааа, хозяину не позавидуешь. Мысленно позлорадствовав на эту тему, я одной рукой поднесла к губам кружку, другой подняла до половины завернутую в фольгу шоколадку, и застыла в такой позе, потому что дверь начала медленно открываться. А когда в комнату вошел уже знакомый мне брюнет с живописно подбитым глазом, я соединила руки, использовав их содержимое в качестве щита, за которым можно было тихо и почти незаметно давиться смехом. Н-да, хорошо они там… поговорили.
Глава 4
Наевшийся до отвала Ринго заснул, распластавшись на обертках от шоколада (а я-то глупая этого обжору дольками потчевала, надо было сразу плитки по-братски делить). Его задняя лапка иногда дергалась, а длинный пушистый хвост вытягивался в линию, но тут же снова опадал на стол под тихое урчание маленького хозяина. Невероятно! Это чудо еще и мурлычет. Где, интересно, Арацельс раздобыл такой очаровательный гибрид лемура с кошкой и еще непонятно с кем? Или, может, сам вывел? Селекционер-экспериментатор. С него станется. Тоже мне, "чайник фиолетовый"*! Вопросы о своей персоне по дороге в его… его… в его покои, короче, блондин обходил с такой мастерской виртуозностью, что я, то и дело, теряла нить разговора и отклонялась от темы. Скользкий тип, ничего не скажешь. Не то, что Кама. От этого веет надежностью и… добродушием, что ли. Робким, но искренним. А еще грустью, которая, как мне кажется, давно уже стала неотъемлемой частью его натуры. Может, именно из-за нее я не могу на него долго сердиться? А может, мне просто интересно все то, что происходит вокруг, поэтому ни злости, ни раздражения нет. Одно только любопытство. Плыву себе по течению, завожу интересные знакомства с разумными животными и с ними же наслаждаюсь своим любимым шоколадом. Ну, и чего мне еще для счастья надо? Разве что пролить свет на пару-тройку… ммм…десятков вопросов, пока мою скромную персону особо деятельные Хранители не отправили восвояси. Все-таки не каждый день попадаешь в такое необычное место с весьма колоритными обитателями. Так почему бы не развлечься? Тем более, очень хочется. — Кама! А, Кама? Может, тебе примочку какую-нибудь на синяк сделать? А то смотреть на тебя больно, — сказала я, потянувшись к опустевшему наполовину кувшину, чтобы подлить себе вина. От моего громкого окрика Ринго дернул ушами, приоткрыл глаза и, укоризненно посмотрев на меня, что-то возмущенно просвистел… гм… носом. Выглядело это очень забавно и я, не сдержавшись, хихикнула. Теперь в сонных оранжевых очах появилось мученическое выражение сродни "Имей совесть, а?". Искомая черта резко проснулась в моей душе, и, прихватив с собой полную кружку вместе с тетрадью Арацельса, я направилась к брюнету, который занимался детальным изучением пола у себя под ногами. Сосредоточенно так, вдумчиво… будто пытался отыскать великий смысл бытия в рисунке каменных плит. На мое предложение он так ничего путного и не ответил. Неразборчивое бурчание себе под нос не в счет. Когда я перебралась со скамьи на широкий подлокотник его кресла, парень поднял голову и вопросительно на меня посмотрел. — Лечить тебя буду, — доверительно сообщила я и тихо засмеялась, пронаблюдав, как он испуганно шарахнулся в сторону. — Да ладно, шучу, шучу… Что же ты такой дерганый? Хотя, если честно, лед приложить не помешало бы, а то глаз уже заплыл наполовину. |
