— Мргмррр? — поинтересовался монстр, приподняв густую бровь, над которой плясали в медленном ритме языки необычного пламени.

Ээээ, я что, последние фразы вслух сказала? Что ж, еще веселей изречения. Делаю успехи прямо на глазах.

Огненное существо тем временем тихо заурчало, поглаживая мою… эээ… мои джинсы, короче. И как, простите, это понимать? Меня сожрать хотят или облапать? Или сначала облапать, а потом сожрать? Никакие спасительные идеи среди хаоса бесполезных мыслей так и не проклюнулись, а монстровидный незнакомец по-прежнему не давал мне сдвинуться с места, продолжая нагло удерживать все в той же позе (не совсем приличной, кстати). Что-то я уже начала сомневаться в правильном определении его голода… Он же, голод этот, разным бывает.

Чудище потянуло меня к себе, я уперлась руками в его грудь, но с учетом разницы сил, пропахала ногтями по грубой коже, даже не пробив ее до крови. Ничего себе толщина! Ему и броня не нужна. А я, глупая, еще брыкаться изволю. Может, впасть в апатию и прикинуться мертвой? Я слышала, что животные теряют интерес к таким жертвам. Если, конечно, данный экземпляр не из числа падальщиков или, что еще хуже, некрофилов. Больно уж подозрительное у него поведение.

Я смотрела на грубо слепленную природой (или сумасшедшим генетиком?) морду и не могла оторваться от кровавого цвета радужек, в центре которых горели крошечные солнца, растекающиеся лучами по всей поверхности глаз. Красивых в своей чуждости и пугающих в ней же. Эти глаза не отпускали, они затягивали, как омут, завораживали, овладевая сознанием. Я не могла отвернуться от них, не могла даже моргнуть. Он медленно притягивал мое переставшее сопротивляться тело все ближе, а я смотрела и смотрела, ощущая будто бы издалека, как постепенно открываются полученные в хранилище корагов "дыры" в моей беззащитной против такого натиска душе. Страх исчезал, а вместе с ним ускользали и другие эмоции. Единственное, что для меня сейчас существовало — это его необычные глаза… багряно-красные в обрамлении темных и неожиданно длинных ресниц. Глаза наркомана, вкусившего сладостное зелье. Глаза, которые постепенно застилала золотистая пелена наслаждения, вытесняя из них остатки разума и заполняя их вожделением, граничащим с сумасшествием.

Звук рвущейся на спине блузки не вызвал никаких возмущений. Куда? Куда делись все чувства? Ни страха, ни отчаяния — ничего! Алые колодцы с плещущимися в них солнцами продолжали приближаться, вытягивая из меня все то, что зовется эмоциями. Я казалась себе бездушной куклой, мертвым куском плоти, камнем, способным созерцать, но не способным чувствовать. Под действием этих манящих колодцев кроваво-красного безумия я проваливалась в душевный вакуум, и меня это совершенно не волновало. Его пальцы шарили по моей спине, царапая когтями кожу. Страстно, неистово, жутко и… больно. Но до меня доходили лишь слабые отголоски этих чувств, которые таяли, не успев толком появиться.

Его дыхание обожгло шею, хищно сверкнули сузившиеся глаза-магниты и… гипнотический транс оборвался с громким воплем возникшей между нами пушистой преграды. Длинный полосатый хвост ударил меня по лицу, а оснащенные когтями лапки вонзили весь имеющийся арсенал в морду чудища.

Пожаром полыхнул его огненный ореол. Монстр взвыл, я моргнула. Ринго снова заголосил, видимо, для поддержания воинственного духа, а мои перепонки болезненно завибрировали, напоминая о том, что я пока еще живая.