Я вздрагиваю:

— Тогда еще хуже.

Девушка откидывается назад, ложится на траву и смотрит в звездное небо.

— Как здо́рово, что тут, в деревне, видно звезды.

— Не совсем в деревне. Рядом два города и…

Лила улыбается, и мы вдруг начинаем делать что-то не то. Я нависаю над ней, любуюсь рассыпавшимися по земле серебристыми волосами. Она нервно сглатывает, ее шея изгибается, пальцы вцепляются в траву.

Пытаюсь что-то сказать, но о чем же мы разговаривали? Не помню. Все мысли куда-то испаряются. Рот у девушки полураскрыт, ее голые руки скользят по моему затылку, тянут вниз.

Отчаянным, жадным движением накрываю ее губы своими, и она тихонько стонет. Только чудовище на такое способно, но я ведь и есть чудовище.

Не прерывая поцелуя, прижимаю ее к себе. Глаза закрыты — не хочу смотреть на то, что творю. Обнимаю ее еще крепче. Лила снова стонет.

Вцепилась мне пальцами в волосы, изо всей силы, точно боится, что я сбегу.

— Пожалуйста… — выдыхаю я.

Но мы уже снова целуемся, и невозможно думать ни о чем, кроме ее выгибающегося подо мной тела. Я так и не заканчиваю фразу.

Пожалуйста, не дай мне этого сделать.

Отрываюсь от ее губ, целую впадинку на шее, ощущая во рту вкус пота, вкус земли.

— Кассель, — шепчет Лила.

Сколько раз она называла меня по имени — сотни? Тысячи? Но вот так — никогда.

Резко отшатываюсь, тяжело дыша. Никогда.

Мы оба усаживаемся обратно. В голове немного проясняется. Девушка прерывисто дышит, у нее расширенные зрачки.

— Я не… Это не по-настоящему.

Мои слова звучат нелепо. Трясу головой, чтобы хоть как-то прийти в себя.

У Лилы странное выражение лица — не могу понять, о чем она думает. Полураскрытые губы слегка припухли.

— Пошли назад, — наконец выдавливаю я.

— Ладно, — отвечает она едва слышно, почти на одном выдохе.

Киваю и встаю. Подаю ей руку, и она позволяет поднять себя на ноги. Еще мгновение мы держимся за руки, без перчаток. У нее теплая ладонь.

Позже я замечаю свое отражение в окне собственной комнаты. Растрепанные темные волосы, презрительная усмешка. Словно изнывающий от голода призрак злобно скалится на мир, где ему не рады.

Сон приходит неожиданно. Стою рядом с Барроном на краю лужайки. Почему-то твердо знаю, что мы кого-то ждем: кто-то должен выйти из того большого белого дома с колоннами.

— Чашечку чая? — интересуется брат и, ухмыляясь, протягивает бумажный стаканчик.

Там пузырится и исходит паром кипящая янтарная жидкость. Мы же обожжемся!

— Думаешь, нам будут рады? — спрашиваю я.

ГЛАВА 6

На следующий день на занятиях я ничего не соображаю. Пишу на двойку контрольную по физике и совершенно непотребным образом спрягаю французские глаголы. Французский, слава богу, мне вряд ли понадобится — зачем наемному убийце французский? Разве что буду, как те киношные красавчики, путешествовать по всему миру и попутно воровать драгоценности. А вот физика, возможно, пригодится — высчитывать траекторию полета пуль.

В обеденный перерыв звоню Баррону. Что угодно — лишь бы не идти в столовую. Там Даника и Сэм, а что я им скажу? Только врать опять придется. А еще Лила. А ей надо бы наврать, но я не знаю как.

— Привет, Баррон. Пицца по вторникам — все в силе?

Голос у брата спокойный. Такой обычный. Я почти готов немного расслабиться.

— Мне надо кое-что у тебя спросить, с глазу на глаз. Ты где?

Проходящая мимо учительница бросает на меня неодобрительный взгляд. Ученикам не полагается в школе звонить по мобильнику, даже на переменах.