– Сдержишься, – и припала губами к головке.

Он смотрел на то, как Яна играет с ним, как вроде собирается взять в рот, но вдруг останавливается и продолжает дразнить языком.

– Возьми его, – произнес на выдохе, а руками вцепился в поручень. Сейчас в нем бесновался зверь, отчего когти вылезли, показались клыки и, само собой, засияли глаза.

И Яна впустила член в рот. Когда тот оказывался почти полностью внутри, волк еще сильнее сжимал поручень, а когти впивались в ладони, но было плевать на боль, удовольствие перебивало все прочие ощущения. Вдруг Яна отстранилась.

– У тебя кровь, – глянула на бурые ручейки, что текли по стенке кабины.

– Да, плевать, – потянул ее вверх, а после приподнял и прижал к стеклу.

Наконец-то он в ней. Женя отыскал горячие губы, начал целовать, а Яна обняла его за шею, скрестила ноги за спиной. От ранок на ладонях на ее коже оставались кровавые следы, и сейчас их страсть выглядела дико, но им обоим было хорошо. С каждым новым движением самка стонала все громче, и стоны эти возбуждали сильнее вида обнаженного тела. Через пару минут волк ощутил ритмичные сокращения, дрожь в ее ногах.

– Теперь ты, – простонала ему в губы.

– В тебя? – и как же хотелось получить согласие.

– Да.

Несколько быстрых движений и Яна почувствовала столь желанную пульсацию внутри.

После такого сил уже ни на что не осталось. Они наскоро помыли друг друга, добрались до кровати, и через пятнадцать минут уже спали. Только вот сон Яне приснился странный неприятный, будто она строила карточный домик, когда же дошла до самого верхнего уровня, возник Женя и намеренно толкнул стол. Вмиг домик развалился.

Семен сегодня тоже вернулся затемно, а дома его никто не встретил. Впервые! Оли не было. Нашел он ее без проблем, запах привел к озеру. И картина вызвала в медведе что-то среднее между умилением и грустью. На мостках лежала белая медведица и водила лапкой по воде, а из глаз полярницы катились крупные слезы. Заметив мужа, Ольга только перекатилась на другой бок, чтобы не видеть его, не показывать слезы. И Семен начал раздеваться, когда последний носок был сброшен, оборотень перекинулся огромным бурым медведем да пошел к своей ненаглядной.

Сел рядом с ней, чтобы согреть. Оля еще какое-то время не реагировала на супруга, но потом все же перевернулась и положила голову тому на лапы. Два зверя провели всю ночь у озера, белая медведица спала, а самец охранял ее сон. Правда, к утру Семен сдался, задремал под звуки просыпающегося леса. Но через час пришлось проснуться, виной тому стали уже совсем другие звуки. Медведь не нашел подле себя Ольгу, бедняжка стояла за деревом, ее буквально выворачивало наизнанку. Он тут же подскочил, обернулся на ходу.

– Оль, – подбежал к ней. – Ты чего?

А медведица тоже начала меняться. Через минуту перед ним на четвереньках стояла обнаженная жена, ее трясло, что уж говорить о жуткой тошноте.

– Плохо мне, – пробормотала и вдруг упала без чувств.

Очнулась уже в своей кровати, рядом с ней на тумбочке стоял горячий чай, баночка меда, а в тарелке источали аромат ванили булочки-улитки.

– Наконец-то, – зашел в спальню Сема, а за ним следом Саша.

– Здравия желанию, генерал! – нарочито отрапортовал Саня и уселся рядом с ней. – Сейчас будем измерять давление, температуру, говорить «А», «Б» и прочее тому подобное.

– Я есть хочу, – покосилась на булки. – Можно потом со своими процедурами, доктор Айболит?

– Нельзя, мне через десять минут на работу. Так что, расслабься и получай удовольствие.

После всех манипуляций выяснилось, что в целом ничего страшного, разве что давление с температурой снижены.