— Чтоб эти уроды сгнили, но легко они не подыхают!

Заряжая цепной кулак, дредноут прогромыхал вперед и врезался в массу мутантов, давящих на ворота кающихся. Пара Вермилионовых Ангелов в сияющих терминаторских доспехах поспевала за ним. Он зафиксировал, как они отгоняют меньших клонов — близких к размеру к обычным астартес — громовыми молотами и молниевыми когтями. Дагган нацелил свое орудие на кучу тварей и выстрелил снова, вырвавшаяся из дула вспышка заревела в воздухе. Благоговейная тишина гробницы стала бледным воспоминанием. Это священное место теперь было полем боя, горнилом смерти.

Один из Вермилионовых Ангелов шагнул и обрушил молот на Демона Крови, более крупного, чем остальные. Дагган видел, как существо появилось из шипящей, рычащей стаи, и оценил его массу. Новый враг был размером почти с дредноут, ужасно раздутый, с грубыми пропорциями, пародирующими мускулы и силу.

Тварь опустила сжатый кулак на череп терминатора, и звуковые сканеры Даггана приняли хруст костей под разбитым керамитом. Вермилионов Ангел упал на мраморные плиты, его жизнь была погашена одним ударом.

Шипящей треск вырвался из вокс-кодера Даггана, и он качнул тяжелую массу к высокому Демону Крови, преграждая тому путь к великому мавзолею. Набор его сенсорных устройств применил к телу клона рентген, «охотничий глаз» и звуковые волны, мгновенно доставляя информацию к изломанному комку мяса и мозговой ткани, которая была всем, что осталось от плоти лорда Даггана. Ум закаленного воина легко взаимодействовал с железной мускулатурой механического тела, ища точки для атаки. Болтерные заряды, неумело выпущенные из оружия зверя, выбивали искры из бронированной панели. Через завесу синтетических чувств дредноута, Дагган увидел очень человеческую улыбку, расплывшуюся на лице мутанта.

Позабыв о других противниках, Демон Крови закричал и прыгнул на него.

СПИРАЛЬНЫЙ скат быстро стекал вниз, описывая путь по внутренней части конической пропасти к круглому помосту в основании великой гробницы. Как было правильным и надлежащим, капеллан Аргаст шагал впереди, нараспев читая ритуальные отрывки из Книги Лордов в каждой арке, через которую они проходили. Фотонные свечи вспыхивали красным пламенем после слов капеллана. Это была его обязанность обеспечить, чтобы каждый защитный машинный дух и скрытая ловушка получили правильное обращение прежде, чем они могли двигаться дальше. Рафен держался позади Мефистиона, который шел за спиной Аргаста, держа руку на эфесе силового меча. Лицо псайкера застыло в невыразительной маске, но глаза смотрели резко и тревожно. Сержант гадал, какая эфирная энергия могла бы невидимо скрываться в таком месте. В гробнице, где в торжественном покое лежит полубог.

Рафен остро ощущал гром пульса, врывающийся в уши. Он сжимал руки в кулаки, чтобы не дать им дрожать и пытался удержать внимание, но было трудно сконцентрироваться на воинах отряда. Кровавый Ангел смотрел прямо вперед, не смея опускать взгляд к месту упокоения. Его глаза нашли замысловатые фрески, которые следовали за спиральным спуском. Картины, резьба в разноцветном камне, металл и драгоценности. Мозаика, которая вела летопись жизни Сангвиния от сотворения руками Императора до смерти от клинка архипредателя Гора. Рафен увидел изображение примарха на Сигнусе, сражающимся с роем Фурии, окруженный боевыми братьями под началом благородного Магистра Ралдорона.

На миг, Рафен утонул в сапфировых глазах человека на фризе. Именно брат Ралдорон построил это место под крепостью-монастырем, и он, как было сказано, в одиночку пронес Золотой Саркофаг вниз по спиральному скату в день, когда тело примарха вернулось на Ваал. Рафен попытался представить бесконечное горе, которое человек, испытал в тот момент. Жить в одно время с Сангвинием, а затем увидеть его сраженным… Какой это должно быть ужас.