Юноша покрутил эту мысль в уме. Его взгляд, обратился к другим Астартес, которые прерывали молитвы и работы, чтобы остановиться и проследить за прибытием Кровавых Ангелов. Их изучающие взгляды не были добрыми, не были равнодушными, но осторожными, подозрительными. Он задумался — о чем сейчас может размышлять брат сержант Рафен и другие воины? Также как и с машинами Расчленители не проявляли большой заботы об украшении себя. Темно-красный цвет брони был настолько глубоким, что склонялся к пурпурному. Он покрывал все кроме шлема, наплечников и ранца. Те были резкого матово-черного цвета, который не отражал солнца. Кейн видел символы рангов, значки рот и тому подобное, но никаких знаков доблести или украшений. Ничего, кроме необходимого на поле битвы. Напротив, красные доспехи Кровавых Ангелов несли прекрасную золотую филигрань, идущую по крыльям на нагруднике, мерцающие рубиновые капли, сложные обетные цепи и другие символы. Рядом с приемниками космодесантник чувствовал себя расфуфыренным. Некоторые из Расчленителей, самоуверенные ветераны, выгибали брови и отводили взгляд. Возможно, они считали, Кровавых Ангелов позерами. Даже Пулуо, наименее привлекательный из их отряда, считался бы красавцем рядом с этими покрытыми шрамами людьми с резко очерченными лицами.

Было трудно поверить, что эти Астартес произошли от того же самого благородного генного семени, которое дало начало Кровавым Ангелам. И все же Расчленители были таким же наследием примарха Сангвиния как Кейн и его боевые братья. После ереси Гора прошло десять тысячелетий — когда Император человечества взошел на Золотой Трон, галактика сотрясалась от новорожденной войны с Хаосом — великие Легионы Адептус Астартес были разделены на меньшие Ордены. Кровавые Ангелы не стали исключением. Расчленители были порождены в числе прочих во временя великого Второго Основания. Их отправили на край занятого человечеством пространства, для наказания миров примкнувших архипредателю Гору. Но говорили, что им досталось нечто темное, некий черный злобный сгусток, прежде похороненный глубоко в духе Великого Сангвиня. О их поведении на поле боя, в залах ваальской крепости-монастыря говорили с осуждением и холодным упреком.

Кейн задумался, что в слухах о кузенах было правдой, а что мифами и наветами? Он очень хорошо знал, что другие Ордены, такие как стоические Ультрамарины или Железные Руки, говорили подобное о Кровавых Ангелах, но встречая твердые взоры космодесантников, которые следили за их приближением, ему было трудно проявить широту взгляда.

Каждый Сын Сангвиния, независимо от того был его Орден первого или последнего Основания, разделил общий генетический изъян, несущий недуги-близнецы — Черную Ярость и Кровавую Жажду. Психическое эхо смерти их примарха. Темная возможность потерять разум в кровожадной ярости берсерка таилась в каждом из них. Это было проклятие, с которым Кровавые Ангелы боролись в течение каждого дня жизни. Но говорили, что Расчленители приняли Ярость и Жажду. Сама мысль об этом была отвратительна Кейну. Одно дело наслаждаться этим диким гневом во время сражения, но сдаться ей? Это все равно, что позволить себе стать не более чем животным.

— Кейн, — сказал Аджир тихо, чтоб не слышали другие. — Я бы тебе не советовал так на них пялиться. Они могут принять это как прелюдию к схватке.

Молодой Астартес ощетинился:

— Пускай. Я уверен в своих навыках.

В голосе товарища он уловил мрачную усмешку.

— Это, несомненно. Но помни, мы на боевом задании.