- У нас кончается топливо, - сказал Стойко.

- Можем забрать с оставшихся кораблей, - ответил Королев.

- Тогда как, черт побери, мы вернемся на Землю? - Сжатые в кулаки руки Гришкина дрожали. - Даже в Сибири - там деревья. Деревья! Небо! К черту все это! Пусть все разваливается на части! Пусть рухнет, пусть сгорит!

Пудинг Королева размазался по переборке.

- О господи, - сказал Гришкин, - простите, полковник. Я знаю, что вы не можете вернуться.

У себя в музее Королев застал пилота Татьяну. Девушка висела перед той самой отвратительной картиной с изображением высадки на Марс, щеки ее блестели от слез.

- Вы знаете, полковник, что на Байконуре стоит ваш бюст? Бронзовый. Я обычно проходила мимо него, когда шла на занятия.

- Там полно бюстов. Академики их обожают. - Улыбнувшись, старик взял ее за руку.

- Как это все происходило? Тогда? - Она все еще не отводила глаз от картины.

- Я едва помню. Я так часто смотрел видеозаписи, что теперь помню только их. У меня такие же воспоминания о Марсе, как и у любого школьника. - Он снова улыбнулся ей. - Но все было совсем не так, как на этой дурацкой картине. В чем-чем, а в этом я уверен.

- Почему все так вышло, полковник? Почему теперь все кончается? Когда я была маленькой, я смотрела телевизор... наше космическое будущее казалось таким светлым...

- Возможно, американцы были правы. Японцы, чтобы строить свои орбитальные фабрики, посылали в космос вместо людей машины. Роботов Лунные разработки потерпели крах, но мы надеялись, что хотя бы здесь останется постоянная исследовательская база. Думаю, все дело в тех, кто сидит за столом и принимает решения.

- Вот их окончательное решение относительно "Космограда". - Она протянула ему сложенный листок папиросной бумаги. - Я нашла его в распечатках приказов, полученных Ефремовым из Москвы. Они позволят станции сойти с орбиты в течение трех ближайших месяцев.

Королев понял, что теперь и он не может оторвать глаз от столь ненавистной ему картины.

- Едва ли это имеет теперь значение, - услышал он свой охрипший голос.

И тут девушка горько разрыдалась, припав лицом к его искалеченному плечу.

- У меня есть план, Татьяна, - сказал он, поглаживая ее по голове. Ты должна меня выслушать.

Полковник взглянул на свой старенький "Ролекс". Сейчас они над Восточной Сибирью. Он вспомнил, как швейцарский посол подарил ему эти часы в огромном сводчатом зале Большого Кремлевского дворца.

Пора начинать.

Отмахнувшись от ленты распечатки, норовившей обвиться вокруг головы, Королев выплыл из своего "Салюта" в стыковочную сферу.

Он еще способен быстро и эффективно действовать здоровой рукой. Старик усмехнулся, высвобождая из ремней настенного крепления баллон с кислородом. Опершись о поручень, он изо всех сил швырнул баллон через всю сферу. С резким лязгом баллон безрезультатно отскочил or стены. Королев нырнул за ним, поймал и снова кинул.Потом нажал на кнопку декомпрессионной тревоги.

Завыли сирены, и из динамиков полетела пыль. Включилась антиаварийная программа, стыковочные шлюзы под воздействием гидравлики со скрежетом закрылись. У Королева начало звенеть в ушах. Шмыгнув носом, он снова потянулся за баллоном.

Огни вспыхнули до максимальной яркости, потом погасли. Старик улыбнулся в темноте, на ощупь отыскивая пластмассовый баллон. Стойко спровоцировал аварию всех основных систем жизнеобеспечения. Это было несложно. Тем более что память системы и без того была до предела перегружена пиратским телевещанием.

- Вот вам ваши крутые фильмы! - пробормотал он, колотя баллоном о стену.

Огни слабо замигали - это подключились аварийные батареи.

У него начинало болеть плечо, но старик стоически продолжал колотить, вспоминая грохот, вызванный настоящей декомпрессией. Побольше шума. Он должен одурачить Ефремова и его солдат.