„Дело народа”: Политические шуты Смольного недавно призывали солдат к братанию с немцами, а теперь Троцкий призывает их к мести в братоубийственной внутренней войне. Немедленное перемирие на петроградском фронте! – „Известия”: Маски долой! бешеная травля Советского правительства соглашателями, каждое их слово написано слюною бешеной собаки; читая их грязные листки, с ужасом видишь, до каких пределов человеческой низости… подголоски корниловца Керенского, вторая корниловщина; в случае их победы если б и не сразу восстановили старый режим, рабочий класс был бы перебит. Переговорами через Викжель хотели разоружить революцию хитростью и расчистить путь для свирепых репрессий, готовят удушение народа. – Луначарский: Авксентьевы и Гоцы науськали подростков-юнкеров на солдат и рабочих; несколько сот убитых, многое множество раненых; рыцари Комитета Спасения ретировались из Инженерного замка и оставили юнкеров умирать; разве матросы и солдаты, крайне раздраженные против юнкеров, не вправе были прийти в негодование?

В Гатчине – день агитации, без боев. Матросы и переговорщики от Викжеля обращаются прямо к казакам: большевики драться не хотят, отчего вам не заключить с ними мира и не ехать на Дон? а Керенский пусть сам расхлебывает кашу. Казачье настроение сильно сдвинулось в пользу большевиков. – Совещание у Керенского. Краснов: Предложение Викжеля – это спасение, а то бы нам с боями пробиваться на юг; надо вести переговоры о перемирии, а там, может быть, к нам подойдут войска. Станкевич: С большевиками сговориться можно, от власти г и отрезвятся; а продолжать бороться с ними – будет распад фронта. Савинков: Нет, входить в коалицию с большевиками невозможно; стоит одному большевику войти в правительство, и он развалит все министерства; продолжать военные действия. – Керенский соглашается на переговоры, посылает Станкевича в Петроград в Комитет Спасения. А Савинков уезжает в Ставку. – Покидаемый военной поддержкой, Керенский в прострации. Тут же, где-то в Гатчине, сторонней тенью Чернов. – В Царском Селе красногвардейцы захватили крестный ход с четырьмя священниками, одного застрелили, других били и заперли; заведующего электростанцией ранили в висок; массовые обыски в частных квартирах; ворвались и к больному Плеханову, матросский обыск, револьвер к лицу.

Движение Нежинского и Зарайского полков из корпуса Шиллинга задерживается на многих станциях. – Казачий Совет при Ставке: Если образуется социалистическое правительство, то разрываем с Россией и отзываем свои войска с фронтов! – В Киеве после двух дней боев убито больше 300 юнкеров, победители издеваются над трупами; наконец сегодня перемирие; Рада объявила, что берет всю власть на Украине в свои руки: штаб Киевского ВО покинул город (но дальше по пути арестован). Комиссар ЮЗФ, в августе так рьяно подавлявший корниловцев, теперь шлет в Киев на подавление большевиков… отборный Корниловский полк. – В Виннице мятеж большевиков подавлен. – В Одессе большевики утвердили свою власть с помощью матросов. – Кровавый бой в Смоленске.

Из Мойки извлечены 11 трупов юнкеров, потопленных у телефонной станции в день переворота. Юнкеров, содержимых в Петропавловке, частично перевозят в кронштадтскую тюрьму, для верности. – Два миноносца поднялись от Николаевского моста вплотную к Смольному, для его защиты. – Весь день и опять в ночь усиленные переговоры о перемирии вокруг Викжеля; множество партийных оттенков по каждому вопросу: какие группы и поскольку человек должны войти в будущий предпарламент (а выборы в УС через 10 дней)? Какие партии согласны войти в новое социалистическое правительство (Чернов премьером?), но кого персонально не хотели бы видеть там? Наконец, меньшевики уже согласны на большевиков, эсеры – только на отдельных большевиков. А как с перемирием? Каменев как будто обещает. – После полуночи соглашение, кажется, достигнуто; теперь надо слать примирительные делегации: В Смольный, в Гатчину и в Ставку (надо же готовиться и отражать Каледина, неизбежную волну контрреволюции).