— Они узнали, что мы приблизились к разгадке и решили форсировать события, Миша. Ты слышал, что произошло?

— Да. Мог ли я заниматься чем-то другим? Я все слышал. И они знают, где клад.

— И я так подумала. Он вспомнил про Омут. И это не просто так.

— Родион, или Егор, не знаю как называть того человека, сумел создать образ и транслировать его в прошлое. Это и был Лансдорф. В прошлом его не было. И наш "подопытный" это почувствовал. Ему было нужно узнать у "подопытного" нечто важное, и он это нечто узнал.

— Место захоронения клада, — сказала Жанна.

— Может и так, — проговорил Михаил. — А может он узнал где клад ранее, и сейчас захотел новых тайн скрытых в прошлом. В Черном Омуте нечто есть.

— Там есть клад, Миша.

— Может и так. Но место это большое и не все же его перекапывать? На это уйдет лет 20, если не больше. Но есть еще одна тайна. И она больше чем тайна клада.

— Что же нам делать?

— Мы станем действовать, Жанна.

— Снова гипноз?

— Нет. Этого больше не нужно. Может быть немного позже, но не сейчас. Выводи его из гипноза. Но после того как я уйду…

Андрей решил выполнить все, что сказала Жанна. Хотя нельзя было пока говорить о полном доверии между ним и ней. Их планы просто пока не шли в разрез. Ситуация близилась к развязке и были задействованы все фигуры в большой партии.

Мимо прогрохотал колесами старый трамвай, и он ступил на зебру перехода. Ноги несли его инерции по знакомому маршруту. Старый уже неработающий кинотеатр "Октябрь" с высокими колонами с потрескавшейся краской и облупившейся штукатуркой. Парк ВЛКСМ, давно запущенный, не прибранный с ломаными скамейками и неработающими фонтанами. Пустой постамент памятника Ленину, демонтированного в 1991 году после путча ГКЧП.

Зимой их городок преображался в худшую сторону. Пышная зелень и цветы скрывали его многочисленные недостатки, а вот поздней осенью и зимой все его язвы обнажались. Белое покрывало снега не могло их скрыть, и город представал перед взглядами приезжих и местных жителей не как город-юноша, а как город-старик, город-ветеран, опаленный многими военными лихолетьями, и переживший многое.

"История этого городка, где мне посчастливилось родиться, теперь тесно переплелась с моей судьбой. И теперь я начал понимать столь интересный предмет представляет краеведение. Жаль, раньше я им не занимался. Сейчас бы очень пригодилось. Ведь я никогда не задумывался, о том, что мои ноги попирают самую историю. Здесь ходили люди знавшие самого Меньшикова. Видевшие, воочию Петра Великого. И того золота, которое теперь ищут, касались руки первого императора России! Есть от чего сойти с ума. В моей голове живут воспоминания человека причастного к самым сокровенным государственным тайнам XVIII века!"

А вот и дом, в котором была контора его старого знакомого Ивана Петровича. Он теперь выполнял различные строительные работы на заказ, после того как их строительно-монтажное управление N 4 разорилось.

— Привет, Адрюха! — приветствовал его хозяин прямо с порога.

— У вас снова нет секретарши, дядя Ваня?

— Моя старуха не дает мне проходу с этими секретаршами. Кого не возьмешь все ей не так. Была молодая дивчина 20 лет — не нравилось. Завел Люсю, женщину в соку — 40 лет, тоже не угодила. Стара ревновать еще больше. Но правда Люся была разведенной и… — Иван Петрович махнул рукой.

— Как у вас с заказами? Есть?

— Есть, но мало. Скоро и платить моим троим работникам станет нечем. Вот тогда закрою контору и стану жить на пенсию. Вытесняют меня, Андрюша.