На северном берегу Гайо, неподалеку от места, где вливается в него Воббская река, собралась армия краснокожих. Элвин и не подозревал, что во всем мире столько краснокожих. Элвин вообще никогда не видел, чтобы столько людей собиралось в одном месте.

Поскольку такому количеству народа необходимо было чем‑то кормиться, следом за краснокожими пришли животные, которые чувствовали их нужду и исполняли данный им от рождения долг. Понимал ли лес, что топоры бледнолицых может отвратить лишь победа Такумсе?

«Вряд ли, – решил Элвин, – лес исполнял то, что исполнял всегда, – вскармливал своих питомцев».

В то утро, когда армия снялась с берегов Гайо и направилась на север, шел дождь и дул холодный ветер. Но что непогода краснокожему? От французов, из Детройта, прибыл гонец. Настало время объединить силы и заманить в ловушку стоящие на севере войска Эндрю Джексона.

Глава 18

ДЕТРОЙТ

Пришел момент славы Фредерика, графа де Морепа. Столько лет он провел в аду Детройта, столько времени он находился вдали прелестей Парижа, но наконец‑то он нашел вдохновение вовне, а не в самом себе, как это было раньше. Надвигалась война, форт весь кипел, язычники‑краснокожие повылезали из диких лесных закоулков, и вскоре французы под командованием де Морепа наголову разобьют американскую армию оборванцев, закрепившуюся в северных истоках реки Моми и возглавляемую Орешником. Или Ивой? В общем, каким‑то там деревом.

Разумеется, где‑то внутри он был несколько обеспокоен надвигающимся вихрем перемен. Фредерик не относился к активному типу людей, а сейчас его окружала такая суматоха, что он с трудом поспевал за происходящим. Не раз он про себя возмущался тем, что Наполеон позволяет дикарям пользоваться практикой нападений из засады. Европейцам, даже варварам‑американцам, не следует дозволять краснокожим прибегать к их звериным, сверхъестественным способностями прятаться в лесах – это нечестно. Хотя неважно. Наполеон не сомневался, что засады сделают свое дело. Да и что могло сорваться? Все шло именно так, как предсказывал Наполеон. Даже губернатор Лафайет, этот предатель, пес‑фельян, выказывает необычный энтузиазм по поводу предстоящей битвы. Даже послал им на помощь еще одно судно с войсками – каких‑то десять минут назад оно вошло в залив.

– Милорд…

В кабинет вошел… как там его зовут?… в общем, слуга, который отвечает за вечерний распорядок дня. Мало того что он побеспокоил Фредерика, так он еще осмеливается докладывать, что кто‑то там прибыл.

– Кто?

Да, кто посмел беспокоить его в столь неурочный час?

– Посланец от губернатора.

– Впусти, – кивнул Фредерик.

Он был слишком доволен собой, чтобы позволить какому‑то там слуге испортить ему настроение. Да и вечер уже – в столь поздний час можно не притворяться, будто донельзя загружен работой. Как‑никак четыре часа пробило!

Вошел человек в ладно скроенном мундире. Офицеришка средней руки, майор. По идее, Фредерик должен помнить его имя, но помнить имена всяких сошек… У этого офицера даже брата с титулом не было. Поэтому Фредерик молча ждал, решив не приветствовать вошедшего.

Майор держал в руке два письма. Шагнув к столу Фредерика, он положил одно из них перед графом.

– Другое тоже предназначается мне?

– Да, сир. Но у меня имеется специальное распоряжение от губернатора. Сначала я должен вручить вам первое послание, подождать, пока в моем присутствии вы его прочтете, а затем уж решить, передавать вам второе письмо или нет.

– Специальное распоряжение губернатора! Я что, теперь должен читать его письма строго по порядку?

– Второе письмо адресовано не вам, милорд, – объяснил майор.