Вытянувшись на столе, Дана затряслась в ознобе.

— Вас укрыть? — спросила я, тут же вытаскивая из нагревателя белую махровую простыню.

— Да, пожалуйста.

Я укутала девушку в теплую простыню.

— Почему-то никак не могу согреться, — тихонько добавила она.

— Боли внизу живота? — спросила я.

— Да, сильные.

— Сколько килограммов потеряли?

— Что-то около десяти.

— Со вторника? — не поверила я.

Дана подняла бровь:

— Слабо верится, да? Я и так-то была довольно худой. Вы же… не думаете, что у меня бешенство, да? — Она силилась улыбнуться, но в голосе слышалась тревога.

— С бешенством на рентген верхнего отдела ЖКТ не посылают, — заверила я.

Дана с облегчением вздохнула и уставилась в потолок:

— Слава богу.

Устроив пациентку, я зафиксировала рентгеновскую трубку, выставила приборы и нажала кнопку, пристально следя за монитором и гадая, в чем же дело — в кишечной непроходимости или в попадании инородного тела в организм.

— Ну, че тут у нас? — раздался за спиной голос Дэвида.

— Пока не ясно. Снижение веса на десять килограммов за два дня.

— Да ну!

— Ну да.

— Бедняжка, — искренне посочувствовал Дэвид.

На экране появилось изображение внутренних органов пациентки. Мы с Дэвидом в ужасе переглянулись.

— Быть не может! — ахнул Дэвид.

— Может, — медленно кивнула я.

— В жизни такого не видел. Только в учебниках, да и то… Черт, плохо дело.

Снимок на экране завораживал. Я тоже никогда не сталкивалась с такой непроходимостью газов в реальной жизни. Да и не помнила, чтобы в учебниках было что-то подобное.

— Сегодня по радио рассказывали про вирус в Германии, — пробормотал Дэвид. — Якобы он стремительно распространяется. Все с ума посходили, как перед Третьей мировой. На улицах паника. Короче, ужас какой-то.

— Утром, когда отвозила девочек в школу, тоже слышала в новостях, — нахмурилась я.

— Надеюсь, у нее что-то другое. — Дэвид кивнул на Дану. — Никто толком не говорит, что это за вирус такой, но это, — кивнул он в сторону экрана, — просто невероятно.

— Да ладно, нам частенько приходится иметь дело с чем-то новым — такая уж у нас работа.

Дэвид еще какое-то время вдумчиво разглядывал монитор, но затем тряхнул головой и сказал:

— Скажи, когда будешь готова. Хейз ждет.

Я надела рентгенозащитный фартук, завязала на поясе тесемки и отправилась в ординаторскую за доктором Хейзом.

Он, как обычно, сидел в полной темноте перед компьютером и что-то тихо диктовал в микрофон. Я терпеливо подождала, пока он закончит, и только потом доложила:

— Пациентка Дана Маркс, двадцать три года. Поступила в среду с жалобами на боли в животе, значительное снижение массы тела и выпадение волос. Исследование органов брюшной полости ранее не проводилось, оперативных вмешательств не было, патологий желудочно-кишечного тракта или сердечно-сосудистой системы в анамнезе нет.

Доктор Хейз искоса посмотрел на меня:

— Насколько значительное?

— Восемь с половиной килограммов.

Он, казалось, не выказал особого удивления, но при взгляде на снимок, который я только что сделала, побледнел:

— Господи боже!

— И я о том же.