– Продолжайте.

– Хорошо. Расклад такой. Я могу прямо сейчас арестовать вас по подозрению в избиении Хессе Акуны с намерением убить его. Добавить сюда заговор и, возможно, доказать его. Сделать копии этой пленки и раздать их газетчикам заодно с номером вашего домашнего телефона. Отравить вам последние годы жизни, Микси. Или же вы мне поможете.

Микс долго молчал, потом заговорил:

– Я не знаю, кто убил ее. Не имею к преступлению никакого отношения. В газетах писали, что подозревают байкеров, и я этому верил. У Бейли в друзьях было много всякой гнусной швали. Вы должны понять, леди, я был наблюдателем, политиком. На женщин был падок, да, признаю. Обманывал жену, но она никогда не обманывала меня. Возможно, даже подстрекал кого-то избить старика, поскольку возмущался тем, что он делал с округом, – я считал, это дурно. Ругал его, и, очевидно, какие-то молодые ребята сделали неверные выводы. Не могу ни утверждать этого, ни отрицать. Но я ни разу даже пальцем не тронул проститутку Бейли, ни разу. Даже когда она угрожала мне этой пленкой, как сейчас вы.

– Что же вы сделали?

– Я заплатил ей, держал язык за зубами и надеялся, что она тоже станет помалкивать. Потом ее убили. Я не пролил ни слезинки. У меня было такое чувство, словно я вышел из камеры смертников.

– Сколько вы ей заплатили?

– Пять тысяч. Бейли требовала пятнадцать, и я согласился, но хотел протянуть некоторое время.

– Зачем?

– Как вы думаете? Она продавала мне время, и я хотел оплатить столько месяцев, сколько удастся. Как взятую в кредит машину, которая тебе не по карману.

Мерси попыталась установить временную связь с убийством Бейли в августе.

– Когда это было?

– В июне. В июле.

– Но в декабре вы вышли из совета наблюдателей. Отказались от выборной должности.

Микс пожал плечами:

– Это разные вещи – проститутка и работа. Связи между ними нет. Я ушел, потому что на меня ополчилось большое жюри, шла травля в прессе, мой избирательный округ говорил об отзыве. Мне меньше всего хотелось, чтобы меня позорила какая-то шлюха, но я не убивал Бейли. В этом отношении я чист. Ушел я через четыре месяца после ее смерти. Она тут была ни при чем, причина заключалась в других делах.

– Во взятках.

– Люди могут назвать взяткой что угодно. У меня были друзья. Я помогал им. Они мне. Я склонил совет наблюдателей одобрить план развития, потому что верю в него, в людей, верю, что мы вправе жить здесь, так почему бы не с удобствами? Почему бы не построить дом, универсам, заправочную станцию, ресторан быстрого обслуживания на каждом углу? Что в этом плохого? Какой имелся выбор – оставить землю сусликам и кактусам? И кое-что было возведено. Люди, которые нажились на этом, возили меня на лыжные курорты или в Мексику. А теперь скажите – это взятка или просто традиция?

– Взятка.

Микс выпустил клуб дыма, закашлялся.

– В таком случае я должен был уйти. Я поступил правильно.

– Как вы познакомились с Бейли? Оставьте историю с виски.

Микс посмотрел на Мерси, потом уставился на огонь.

– Через Оуэна. Они были друзьями.

– Где встречались с ней?

– В отелях. Почти всегда разных.

– «Де Анса»?

– Там было слишком опасно и убого. Нет, старый «Гранд» в Анахайме, «Лагуна». Какой-то в Ньюпорт-Бич, забыл название.

– Кто был ЕР?

Микс задумался, пожал плечами:

– Понятия не имею.

– Кого еще она обслуживала?

– Примерно тысячу. Кого из них я мог знать?

– Постарайтесь вспомнить.