| 
                                     Она подняла его и посмотрела: белая, туго скрученная хлопчатобумажная ткань, перехваченная клейкой лентой, толщиной с кассету для фотопленки. Майк прикрепил рулон к дну лотка куском эластичной ленты и четырьмя канцелярскими кнопками.
 Кнопки с трудом вынимались из густо покрытой лаком древесины. Мерси вытащила две с одного конца, и рулон упал ей в руки. Лента снялась со скрипучим звуком. Белая ткань развернулась, и на верстак упало что-то холодное, увесистое. Мерси узнала обертку – это были ее трусики, она позволила Майку оставить их у себя несколько месяцев назад, после проведенной в постели ночи, которой он был очень доволен. Позволила нехотя. С каким-то странным чувством, словно то была улика, которую никто не должен видеть, кроме нее. Майк пообещал, что никто не увидит. 
Но это было ничто по сравнению с тем, что лежало внутри. Мерси уставилась на массивный сварной цилиндр, сплошь покрытый дырочками с чем-то, похожим на тонкую стальную стружку под ними. Внутренняя поверхность гладкая, с более крупными отверстиями. Один конец плоский, с отверстием посередине, диаметром со ствол пистолета сорок пятого калибра. К другому концу приварена прямоугольная насадка с прокладочным материалом. Была толстая лента, которую можно сжимать и ослаблять поворотом винта. На выходном конце – легкие черные следы нагара. 
Мерси разглядывала эту вещь во всем ее грузном безобразии, низкой цели, непостижимости. Стальной предмет, сделанный для какой-то цели, и только. 
Она знала, что существует объяснение, пусть даже весьма нежелательное для нее. 
Дрожащими руками Мерси завернула глушитель и прикрепила на прежнее место, но внутренний голос ее молчал. 
  
* * * 
Когда Мерси выходила из дома Майка, ей пришлось вступить в разговор с миссис Хит, соседкой, румяной и чрезмерно общительной. Мерси считала ее доброй, но навязчивой. Ей нравилось жить рядом с детективом. В одной руке она держала конверт, в другой поводок Реджи, йоркширского терьера, оживленно запрыгавшего у ног Мерси. 
Мерси не хотелось беседовать с миссис Хит, поскольку она еще не оправилась от потрясения, вызванного находкой в гараже. 
– У меня письмо Майку, – сказала соседка, протягивая конверт. – Я как раз собиралась бросить его в ящик. 
– Я опущу. 
Почтовый ящик находился на перилах крыльца, почтальон мог дотянуться до него, не вылезая из своего фургона. 
Миссис Хит посмотрела на Мерси, потом на дом: 
– Майка нет? 
– Только что уехал. 
Мерси следила, не станет ли она искать взглядом ее машину, которой нигде не было видно. Нет. Если миссис Хит видела, как она подходила к дому, все пропало. В любом случае вероятность, что Майку станет известно о визите Мерси, составляла восемьдесят к двадцати. 
– Я всегда долго бегаю по утрам в понедельник, – произнесла Мерси. 
– Превосходно, после бури, – одобрила миссис Хит. 
Терьер перестал прыгать, сел и уставился на Мерси. 
– Буря была жуткая, правда? 
Мерси лихорадочно искала какое-то объяснение, но быстро соображала она только на работе. Однако ей пришла в голову идея, способная сыграть на романтическом энтузиазме соседки. 
– Миссис Хит, поможете мне сохранить кое-что в секрете от Майка? У него через несколько недель день рождения, и пока его нет, я приехала спрятать подарок в доме. Небольшой сюрприз. 
– Устраиваете нечто вроде поисков пасхального яйца? 
– Вот-вот. И кое-что для Дэнни. 
– Замечательно. Я буду помалкивать. 
– По крайней мере несколько недель. 
– Договорились. 
– Ну, пойду опущу письмо в ящик. 
На лице миссис Хит появилось недоуменное выражение. 
– А почему вы поставили свою машину так далеко? 
Мерси покраснела, потом улыбнулась: 
– О, Майк бы заметил следы шин на подъездной аллее.                                                                      |