Тимуру не было дела до местных странностей, пора на работу. Наверное, уже восьмой час, только и успеть встать под душ и переодеться.

Крик разлетался по дворам и закоулкам завода все дальше.

И тут в нижнюю челюсть Тимура словно всадили гвоздь, садистски провернув раз-другой. Тимур застонал и схватился за больное место. Недолеченный зуб мстил за ночевку на холоде, принявшись зудеть и напоминать о том, как ему плохо. Чтобы дотерпеть до дома, требовалось немедленное тепло. Тимур стянул шарф Федора, после трех попыток замотал челюсть, но вместе с головой: получился шерстяной хиджаб. На улице так не походишь, любой патрульный заставит вывернуть карманы, но до машины добраться – сойдет. Не обращая внимания на капризы зуба, Тимур покинул ночное убежище в отличном настроении.

В темноте он не мог вчера увидеть, куда именно спрятался, но теперь, осмотрев дворик между цехами, нашел все те же следы разрухи, высаженные окна и раздробленный кирпич. Выход вел через полукруглую каменную арку, на которую опирался меньший корпус.

– Тимур! – позвал негромкий голос.

Он не испугался, а удивленно осмотрелся – кто может звать его в пустом дворе, может, Федор объявился? Живых среди каменных развалов не замечалось. Не слуховая же галлюцинация, в конце концов.

– Тут я! – опять сообщил невидимка.

Это становилось неприятным. Слишком много дел, чтобы играть в прятки. Тимур, не оглядываясь, отправился к арке.

– Куда, ты? Здесь я!

Один из больших камней зашевелился, открывая довольно худого человека, в летной куртке и очках сварщика на лбу, над которым пышно кустилась кудряво-черная шевелюра. Фокус объяснился просто – незнакомец прикрылся плащом под узор камней, искусство маскировки, не более.

Присмотревшись, Тимур не смог понять: знаком этот тип или нет. Может, где-то встречались? Рядового бомжа тот явно превосходил.

– Куда делся, тебя все ищут, – тревожно-громко прошептал курчавый.

– Ищут меня?

– Чингиз разослал всех, уж думали, Темнец тебя достал, тогда совсем плохо, глас что-то странное доносит, дескать, пришлец какой-то лютый явился, да и вообще, пока тебя не было, ситуация резко ухудшилась. Чингиз сказал, что надо очень, понимаешь – очень, торопиться, все тебя ждут, а тебя нет… А я Чингизу говорю, наверное, он след учуял, решил выждать Ночь, давай, говорю, утром покараулю, он любил, говорю, раньше в цеху Полетов схорониться, там-то тебя искать бесполезняк, понимаю, так я на выходе решил побыть. Чингиз разрешил. И вот ты тут, молодец, а что, плащ не нашел?

Выслушав торопливый бред, Тимур решил виду не показывать: скорее всего обитают тут не только бомжи, но и сумасшедшие, клиники закрыли, вот они и подались сюда, среди руин веселее. Оставалось неясно, откуда ненормальный знает его.

– Где выход? – спросил Тимур и дружелюбно улыбнулся.

Шизик, кажется, обиделся:

– Ты что, проверяешь меня? Это же я, Мик!

– Так, где выход?

Тип с нежным имечком «Мик» и ростом под два метра надул губы и пробурчал:

– Ищем всегда, отыщем с победой. Теперь доволен?

– Спасибо, – вежливо поблагодарил Тимур, убедившись в правильном диагнозе: совсем идиот. – Пойду я, дел много, всего тебе доброго.

– Пойдешь? – удивился Мик до такой степени, что даже рот открыл. – Куда пойдешь? Ты, Тимур, наверное от перехода утомился. Вот-вот… Я не обижаюсь… Давай рюкзак, помогу донести.

Зуб опять прихватил, и Тимур плотнее затянул шарф на челюсти. Хуже было другое: в бреде субъекта появилась еле уловимая логика. И от этого стало тревожно, словно смутное подозрение, не дородившись мыслью, выползало из глубин, неуверенно царапая.