На войне не бывает обманутых. Обманывают лишь того, кто сам хочет обмануться.

И нет на войне невиновных. Виновны все. И те, кто делал, дураков, манекенов из этих ребят… и даже из хангаров. И они — охотно и быстро поверившие в сказку, в сказку о рае без памяти, о том, что проще и лучше ни к чему не стремился и ничего не хотеть.

И мы. Потому что мы нашли самый простой выход. Как всегда — самый простой и самый быстрый выход. Убивать — вместо того, чтоб попытаться открыть им глаза.

Утешает лишь то, что мы все-таки виноваты меньше. Мы никому не обещали рая — и раз люди вышли защищать нашу жизнь, не дожидаясь обещаний — значит, не так уж плоха эта жизнь.

И разве наша вина в том, что не получается без убийства дать отпор тем, кто покушается на наш мир… Мир? Много раз пытались — и в истории Земли, и здесь, наверное, да и на других планетах — точно. Выходили навстречу с Библией… или со сборником статей экуменистов, или там Бердяева какого-нибудь… Таких рубили и стреляли, даже не выслушав. И с особенным наслаждением — безоружного убивать легче…

Поэтому мы вышли с мечами и автоматами. А говорить начнем потом — для тех, кого заставим считаться с нами.

Это ужасно. Но что поделать, если получается ТОЛЬКО ТАК?

А вину — ее мы возьмем на себя… Не переломимся под ее грузом, вынесем ее тяжесть, как вынесли в этих горах тяжесть войны…

* * *

— Так оно и стало, — Борислав в последний раз бросил, камас в снег, выдернул его и аккуратно вытер плащом. Глаз не поднимал, все вокруг смотрели сочувственно. Тяжело рассказывать о поражении и гибели друзей…

Горцы находились на склоне Кузни. Место было не самое удобное — холодный ветер резал лица и полировал лед, с которого давно сдул весь снег, слышалась в отдалении перестрелка, а внизу, в долине, на юго-западе, легко различалось движение врагов по дорогам.

Раненый саблей в голову Свет спал. Его брат Денек сидел над ним, закинув ноги спящего  краем своего плаща. Данок и Святослав — двое других уцелевших из четы Орлика — сидели рядом, плечо в плечо,

— Как станете? — спросил Гоймир. Борислав ласково провел рукой по волосам приткнувшегося к нему Мирослава, оглянулся на своих и ответил:

— А бери нас с собой, князь-воевода. Бери да и веди туда, где бой. Сгинем, не то победим — так вместе, хватит розно войну воевать.

Гоймир не задумался даже — кивнул. Над чем тут было думать.

— Тринадцать человек — это уже похоже на чету, — обрадовано заметил Йерикка, хлопая Борислава по плечу. Тот ответил тычком в бок.

Олег зевнул. Объединились — и хорошо, а он хотел спать. И, наверное, улегся бы, выбрав место потише и завернувшись в плащ, но заметил, что Ревок слушает плейер, а там вспомнилось — Йерикка слушал на нем классную группу… как же она называлась? "Уличный полк", вот как! Он наклонился к Ревку:

— Что слушаешь? "Полк"?

— Угу, — Ревок открыл глаза.

— Дай, а? — попросил Олег. Ревок охотно снял наушники:

— А бери.

Олег прицепил наушники. Музыка и слова не были похожи на музыку той песни, которую он слушал перед страшным походом по скалам, слова — тоже, но что-то роднило их… Безжалостная пластика мелодии и холодная определенность слов, говорящих о единственном достоинстве человека — мужестве. От песни странная дрожь пробегала по коже, словно меч уже был в руке, и блестели рядом клинки друзей, а впереди — сабли врагов… И все было определённо — в который раз уж…

… -…он из породы одиноких волков,

С каждым шагом наживая врагов,

Тем гордясь, что себе он не врет —

Он

против шерсти

живет!

Мой приятель — беспечный ездок,

И асфальт он привык растирать в порошок!

Из пятидясти зол выбирая все сто —

Неизменно идет под огонь!

Мой приятель — беспечный ездок,

И рычаг передач для него — как курок!

Он плевал на успех!

Он один против всех!

Направление — только вперед!

Газ до отказа — он непобедим!

Газ до отказа — а там поглядим!

И кто его знает, где шаг через край!

Газ до отказа — одной ногой в рай!

Газ до отказа — он непобедим!

Газ до отказа — а там поглядим!

И кто его знает, где шаг через край!

Газ до отказа — одной ногой в рай!

Музыка стала стихать, но злой юный голос стегнул, как снайперский выстрел:

— Еще! — и вновь загрохотало: — Газ до отказа…

Олег вернул Ревку плейер и хотел спросить, почему он это слушает, ведь тут полно вещей, ему непонятных.