Из окон лился безудержно яркий солнечный свет, весна в Ставропольском крае подчас бывает не мене жаркой, чем лето. Травкин достал сигарету, щелкнул колесиком зажигалки. Он ненавидел себя за эту рабскую покорность, всякий раз возникающую при встрече с господами подобного рода. Выдохнул колечко дыма, внимательно проследил за растекающемся в пыльном воздухе голубым облачком. Неприятно зудела губа, мужчина тронул пальцем подсыхающую простуду, и тихо выругался матом, что делал крайне редко. Идея возникла неожиданно. Как озарение. Он даже вскрикнул. Из соседней двери выскочила аспирантка Люда – недавняя выпускница университета, всеобщая любимица, умная, старательная девочка. Она ворковала над толстой крольчихой. Молодые ученые окрестили животное Самантой. Жирная, неуклюжая крольчиха выжила в результате действия сыворотки, и приобрела нетипичную для миролюбивых зверьков злобу. Она смотрела сквозь прутья решетки на окружающих круглыми глазами, и скалила плоские зубки. В настоящий момент Люда пыталась кормить непокорную крольчиху.

– Алексей Семенович! Что случилось?!

– Как чувствует себя Саманта?

– Очень агрессивная. Едва не откусила мне палец! – на щеках милой девушки играли чудесные ямочки. Мужчина смущенно отвернулся, свою увлеченность аспиранткой он будто школьник скрывал за небрежной грубостью, и плоскими остротами.

– Может быть, уколоть ее транквилизатором?

– Еще не хватало! Предложите ей водочки налить в мисочку. Вы что-то хотели спросить, шеф? – девушка кокетливо поправила русый локон.

– Черт возьми! Черт возьми!!! – спохватился ученый. Как ему это сразу в голову не пришло?! Он кинулся было немедленно догнать чиновника, но усилием воли притормозил свой порыв. Колечко дыма медленно расслаивалось, оставляя рваные клочья сизого тумана.

– Люда! У меня к вам просьба. Немедленно возьмите пять миллиграмм опытного вещества, и смешайте с образцами плазмы крови.

– Какой крови?! Мы прививали вещество крысам, кроликам, почти все сдохли, только Саманта живет, и еще две крысы. Вы ведь сами знаете…

– Вот видите! Из двадцати особей трое животных здоровы, и прекрасно себя чувствуют. Черт побери! Делайте, что вам говорят. Хоть бы у меня наберите крови в пробирку! – он швырнул недокуренную сигарету в ведро, быстро закатал рукав халата, обнажил мускулистое загорелое предплечье, и кинулся в помещение, едва не сбив с ног миниатюрную девушку. Заразившись энтузиазмом шефа, Люда сорвала упаковку с одноразового шприца, выхватила из шкафчика пузатую склянку, в ноздри ударил ядреный запах спирта.

– Будет немного больно! – улыбнулась девушка, пухлые губы чуть дрожали.

– Колите! – прорычал ученый.

– Колю! – тонкая игла впилась в вену, прозрачная колба наполнялась алой жидкостью.

Крупицы сигаретного дыма рассеялись не оставив следа, и только опальная взвесь кружилась в солнечных лучах, как невидимые волшебные пушинки. Сочная южная весна ликует на улице. Месяц апрель – юноша – безумец с огненной шевелюрой, и румяными щеками. Апрель – пора любви, надежд и великих открытий! Новая эра, новая эпоха, новая жизнь…

Пожилая уборщица выносила мусор через черный ход института. Это являлось нарушением мер секретности, все отработанное сырье надлежало запечатать в специальные емкости и сжигать. Но инструкции создаются для того, чтобы их нарушали. Женщина бросила два черных полиэтиленовых мешка на обычную помойку, и равнодушно оглядев залитый солнцем пустырь, захлопнула за собой дверь. К отбросам тотчас устремился бродячий рыжий пес. Собака осторожно протянула к пакетам черный нос, едко пахло формалином, известью и еще чем-то гадким, несъедобным.